«Может, я зря паникую? Может, никто меня не собирается ни бить, ни убивать? С чего я взял все это? С чего?»

Но тут же он вспомнил свой разговор с адвокатом. «Он же мне все тогда разжевал…»

Непрошин понес тогда не только материальные затраты. Теперь, как объяснял Поморцев, в некоторых кругах от него ждут определенных действий. Хотят проверить, насколько он силен или слаб. В том числе – духом. И в зависимости от того, как Непрошин поступит в ситуации с Гордеевым, он будет либо в фаворе, либо…

Непрошину нет никакого смысла прощать его. И, возможно, даже оставлять в живых. Особенно учитывая то, что никто не захочет разбираться и заступаться.

«А каково наказание за подставу, о которой знают все? Как бы ты, Витя, себя повел?»

Это будет показательная порка. Или – показательная казнь.

«Как же ты, Витя, до такой жизни-то дошел?

Думаешь, опять совесть проснулась? Вот сейчас-то точно поздно. Довкладывался, достучался. По головам шел вверх, думал только о себе, не так разве? Друзей предавал, коллег обманывал, ради своей выгоды других подставлял – и думал, что все с рук сойдет? И что сейчас? Что сидишь, чего ждешь-то?

Бежать тебе надо, дурак!»

Он потер лицо, потом встал и пошел на кухню. Готовить не хотелось, и он нарезал нехитрой снеди – колбасы, соленых огурцов, сыра. Потом открыл новую бутылку коньяка.

«Немного, для мысли…»

Точно, надо бежать. Куда – неважно, главное – сейчас свалить отсюда. Почему он послушал Поморцева? Надо было брать билет и сваливать за границу. За день-два никто бы не смог поставить запрет на выезд, и он запросто мог бы выехать. Хоть в Китай, хоть в Турцию, хоть в Таиланд. Когда-то им с Татьяной очень нравилось в Таиланде. Они даже хотели купить там маленький отель. «Почему не купили?»

Ладно, проехали. Сейчас можно уехать хоть куда. Документы с собой. Можно в родное село завалиться – там-то точно никто искать не будет! Родителям помочь, они уж старенькие.

Родители… Не часто их вспоминал, да. Но деньги посылал, хоть они и отказывались. А когда ездил в последний раз? Узнают ли они сына? Простят ли?

Бородину надо позвонить. Родственник все-таки. Не все ж ему родственнику помогать, пусть и родственник жопу поднимет. Посоветует чего. Проконтролирует, чтобы в фирме там все нормально шло, пока основного «спонсора» не будет рядом. Вот только – не поздно ли?

«А фирма-то ведь охранная! Скажи кому – засмеют! А тебя самого охранить от непрошинской охранки некому. Потому как разница в видах охраны: у Непрошина все спортсмены да люди с органов, а у тебя – пенсионеры и алкаши».