– Нет, не воспоминания. – Чужак раздраженно тряхнул головой, но в его голосе Ральф уловил характерное горячечное возбуждение. Он не раз с этим сталкивался на допросах. Конечно, не каждый подозреваемый проявляет желание говорить, но большинство проявляют, потому что их тяготит одиночество в замкнутом пространстве собственных мыслей. А этот чужак слишком долго пробыл наедине со своими мыслями. Всегда один. Неизменно один. Стоит только взглянуть на него, чтобы это понять.

– Тогда что? – Холли стояла на том же месте. Спасибо Господу за малые милости, подумал Ральф.

– Родство по крови. Это не просто воспоминания, передающиеся из поколения в поколение. И не внешнее сходство. Это способ существования. Образ бытия. Это не пища, но сила. Их души исчезли из мира, их ка больше нет, но что-то осталось, даже в их мертвых телах и мозгах.

– Как ДНК, – сказала Холли. – Может быть, память рода. Или расы.

– Да, наверное, можно сказать и так. – Чужак шагнул к Ральфу и поднял руку с надписью «НАДО». – Как эти татуировки. Они не живые, но в них содержится информа…

– Стой! – крикнула Холли, и Ральф подумал: Господи, да она совсем близко. Я даже не слышал, как она спустилась.

Все пространство как будто взорвалось эхом, и что-то с грохотом рухнуло вниз. На этот раз не сталактит, а кусок камня, сорвавшийся с неровной стены.

– Не надо так делать, – сказал чужак. – Не повышай голос, если не хочешь обрушить всю пещеру нам на голову.

Когда Холли снова заговорила, ее голос звучал тише, но все равно звенел от волнения:

– Вспомните, что стало с детективом Хоскинсом, Ральф. Не подпускайте его близко. Он отравляет одним своим прикосновением.

– Только на стадии преображения, – мягко произнес чужак. – Это естественная защита, и она редко убивает. Скорее как ядовитый плющ, а не как радиация. Разумеется, детектив Хоскинс был… скажем так, восприимчив. В силу природной предрасположенности. И, прикоснувшись к кому-нибудь, я могу… не всегда, но часто… проникнуть в их сознание. И в сознание их близких. Так вышло с семьей Фрэнка Питерсона. Я почти ничего и не делал, лишь слегка подтолкнул каждого в том направлении, куда они двигались сами.

– Стой где стоишь, – приказал Ральф.

Чужак поднял татуированные руки.

– Безусловно. Как я уже говорил, пистолет у тебя. Но я не могу вас отпустить. Я, знаете ли, устал бегать с места на место. Мне пришлось слишком рано сорваться и приехать сюда. И пришлось кое-что прикупить, а все эти хлопоты отняли немало сил. Похоже, мы в тупике.