Кто-то должен решиться на первый шаг. Мечик просто смотрел. Не мигая, не шевельнувшись.

Подошла Юдит с большой тарелкой чего-то вкусного, что-то стала говорить. Освальду было не до флирта с официанткой.

— Danke! Danke! — грубо сказал он, не глядя в ее сторону.

Юдит надула губки, махнула юбкой и исчезла между столов. Четвертый еще раз сделал мягкое движение подбородком в сторону выхода. Освальд ничего не замечал.

Он не мог оторваться от лица, которое было совсем чужое. И такое родное. Он думал, что никогда его не увидит. Случилось чудо. Освальд не был готов к тому, что потрясение будет таким сильным. Тренированной выдержки хватило на то, чтобы оставаться за столиком.

Освальд сделал то, чего не ожидал от себя. Никогда бы не сделал, если бы ему заранее сказали, кого должен опознать. Он приветственно поднял кружку.

— Товарищ адмирал, пора выводить! — Очалов ждал приказа.

Мечик поднял свою. Освальд жестом пригласил за свой столик. Отчего двум одиноким мужчинам вместе не выпить пива за беззаботной болтовней.

— Теряем Освальда! — Горчаков резко повернулся на стуле. — Андрей Иванович, дальше нельзя!..

Алдонин молчал.

…Подхватив тарелку с рогаликами и полную кружку, Мечик подошел к столику.

— Добрый вечер, — сказал он по-немецки. — Не возражаете?

— Добрый вечер, — ответил Освальд. Хорошо, что музыка глушила уши, голос у него захрипел. — Буду рад компании, присаживайтесь.

Вокруг танцевали. На мужчин с пивными кружками никто не обращал внимания.

— Что он делает! — закричал Очалов. — Товарищ адмирал, прошу приказ на отход!

— Каким образом? За руки подхватите?

— Надо что-то делать!

— Согласен, — сказал Горчаков. — Немедленно отходить. И забирать человека, похожего на Мечика.

— Он не похож… — сказал Алдонин, приблизившись к монитору. — Это Мечик… Не узнаешь, Николай Иванович?

Камеры передавали размытое изображение, но его было достаточно. Мошкович отправил снимок лица на быстрый анализ.