Вечер был тих. Из открытого окна доносилась классическая музыка. Строгая печаль Гайдна казалась тягостной и безысходной. Особняк светился окнами первого этажа. Мирный дом, в котором хозяин проводит вечер в компании великого австрийского композитора. Движения в окружающих кустах не заметно.
Гёза убрал прибор ночного видения.
— Если они там, то неплохо умеют маскироваться.
— Это несложно, — ответил Шандор.
До особняка оставалось метров семьдесят, шоссе и забор. Они укрывались в кустах на другой стороне дороге.
— Тебе нельзя идти. Мой нос говорит: там засада, — сказал Гёза. — Что так срочно понадобилось князю?
— Его запугали. Угрожали порезать на куски. Старик не выдержал и сдался.
Гёза почесал лохматую бороду:
— Выходит, ты думаешь, что тебя ждут?
— Уверен, — ответил Шандор. — Как еще узнать место и время моего появления.
— Зачем идешь?
— Иранцы могут сильно помешать в конце операции. Если они вышли на князя, в покое не оставят.
— Всех? — Гёза сделал движение пальцем вдоль горла.
Шандор рассматривал особняк.
— Другого выхода нет.
— Почему не дал подготовиться? У меня ничего нет, кроме этого… — Гёза толкнул прибор ночного видения.
— Ты бы притащил базуку, ручной пулемет и ящик гранат…