Он выбросил вперед указательный палец.

– Как ты! Ты! – ткнул в Ваху, Удава.

– И как ты, надо полагать? – спросил Стольник, вскидывая пистолет и выстрелом отбрасывая Афганца от себя. – Растыкался тут! А ведь я с тобою вместе свиней не пас. Да…

Герман перехватил Афганца, опустил на пол. Тот шарил по груди руками, а взгляд его не отрывался от Альбины:

– Таня… Таня, ты пришла. Закроешь мне глаза. Это не страшно, мне не больно, ты не плачь! Умирать… ничего…

Он забил по полу ногами… затих.

– Еще один, – мрачно подытожил Ваха. – Помнишь, что я тебе сказал, а, Стольник? Теперь нас уже пятеро. Может, пора и…

– Зекс! – криком перебил его вбежавший в палату заключенный, стороживший входную дверь. – Вы что, оглохли? Вертушка гудит!

Все разом вскинули головы к потолку – и разом услышали грохот винта, разбивающего небо вдребезги.

– Готовьсь! – крикнул Стольник, перекрывая нарастающий грохот и одновременно подбирая выпавший из руки Афганца пистолет. – Э, лепила, куда пялишься? Не про тебя игрушка! Ладно, пока оставим наши разговоры. Нас пятеро – заложников шестеро. Разбирайте по одному. Доктор со мной, девку возьмет Ваха. Смотри, лепила, две жизни на одной своей тянешь! Чуть что, я тебя положу, а Ваха – ее. Удав! Ты держи вертухая. Толстый бабец пусть бежит с Бензолем, а Кныш возьмет двух сявок. Как только застучат по окнам, открываем двери – и вперед.

– А чучела с вышек нас не грохнут? – мрачно поинтересовался Ваха. – Небось Китаев там уже снайперов понаставил, как этот и предупреждал, – кивнул он на Германа.

– Ну вот, теперь, видишь, и ты его слушать стал? – хохотнул Стольник. – А ты не слушай, не надо. Ничего, прорвемся! Если вертушка села на плац, тут бежать всего ничего. Винт режет воздух, собьет им прицел. Да и вы сами бегите порезвей, позатейливей, этими шалявыми прикрывайтесь, они понадежнее кевларовых жилетов будут.

По прутьям оконной решетки снаружи трижды грохнули чем-то тяжелым.

– Сигнал! – обрадовался Стольник, клещом впиваясь в руку Германа. – Не дергайся, очень тебя прошу, не дергайся! Ваха, смотри, если что…

– Понял, не русский дурак! – огрызнулся Ваха, крепко прижавший к себе Альбину.

– Внимание! – надсаживался Стольник. – Первым идет Ваха, проверяет вертушку, дает нам отмашку. Если все в порядке – за ним Удав, потом я, затем Кныш с малолетками, замыкает Бензоль с вертухаем под мышкой. Все поняли? Тогда пошли!

Дверь распахнулась. Ваха бросился вперед короткими, неровными перебежками, чуть не волоча на себе Альбину. Ветер, поднятый винтом, сбивал с ног. По уговору пилоты не должны были глушить мотор, чтобы вертолет в любую минуту мог взлететь.