— Пойду обрадую их: сегодня им не придется спать.

На террасе было темно, горела лишь одна лампа у лестницы. Теплая осенняя ночь. И звезды… Сколько лет на Колеснице Марк видел совсем другие созвездия…

— Не рассказывай басни! Никогда не поверю, что раб может сохранить память патриция. Возвращение Корвина — самое примитивное жульничество! — услышал Марк голос одного из Горациев. Похоже, говорил тот, что служил в разведке. — Парень всех дурачит. Раб, который выдает себя за патриция. Потому убийцы и ускользают от него. Он на стороне плебсятины!

— Но как он может быть следователем… — второй Гораций был не столь категоричен.

— Все дела распутывают Флакк и Лери. А раб выдает их достижения за свои. Я немало встречал в своей жизни пустоголовых. Они страдают одним и тем же недугом — комплексом неполноценности. Зато великолепно умеют тырить чужие идеи!

Марк почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Проще всего было бы подойти и влепить мерзавцу пощечину.

«Э, погоди, Марк! Ты же патриций. Твоя память — твое оружие!» — напомнил голос предков.

Горации… вспомни дела Горациев, сынок. Разве мало их род натворил в прошлом, а? Вспомни гнусные делишки отцов и дедов. Неужели одного Суллу мучает совесть?

Стараясь держать голову высоко поднятой, Корвин вышел на свет.

— Не так уж плохо не иметь генетической памяти, — сказал он с наигранной грустью в голосе. — Тогда бы я не помнил, Квинт, как твоя мать встречалась сразу после своего замужества с моим отцом еще до твоего рождения. И даже — до зачатия. Ведь и ты это помнишь, а?

Квинт Гораций открыл рот, да так и замер.

— Это подло! — выкрикнул его кузен, поднимаясь из-за стола.

— Ты тоже сомневаешься в моей памяти, Марк Гораций? Что тебе поведать, чтобы подтвердить, что я имею доступ ко всем тайнам предков? Может быть, рассказать, что твой дед был замешан в одном уголовном деле, но его участие замяли патриции, хотя мой прадед передал все материалы в суд? Или рассказать…

— Не надо, — прервал его Марк Гораций. — Ты не имеешь права разглашать…

— Я не разглашаю. Разве можно разглашать тайны, которым около ста лет? Нет, конечно. Срок давности давно истек. Давно пора забыть все ваши мерзкие делишки! Но я не могу. Приготовьтесь. Через полчаса здесь будет Флакк с легионерами. Мы летим на север освобождать детей.

Раздался вызов экстренной связи: с префектом Корвином хотел поговорить префект Главк.

— Что-то удалось выяснить, совершенный муж? — поинтересовался Корвин.

— Кое-что… Только не знаю, как нам это поможет.

— Ну…