— Шевелись! — Светоний повел из стороны в сторону стволом лучемета. — Давай, делай свое дело и иди.
— Оружие… оно в кобуре, — заметил Флакк.
— Доставай. Только очень медленно.
— Сейчас… — Он стиснул руку малыша. Потом ослабил пальцы. И вновь стиснул.
Это был их с братом особый знак в играх. Означал «Теперь твоя очередь». Луций часто им пользовался. И маленький Лу должен помнить это — от отца. В следующий миг Гай Флакк развернулся, подставляя спину под выстрел Светония и загораживая собой маленького Лу. Одновременно он вложил в липкие от пота руки мальчугана свой бластер. Большой палец сбросил предохранитель в тот миг, когда разряд угодил в спину Гаю.
— Стреляй! — успел выдохнуть Флакк, прежде чем легкие обратились в опаленные огнем лохмотья.
Другой бы малыш не смог. Но этот помнил. Помнил, как нажимал на разрядник его отец. Лу выстрелил.
Пещеру Флакк и Корвин отыскали почти час спустя после начала штурма: управляющей усадьбой комп зафиксировал здесь разряды бластеров и поднял тревогу. Они бы примчались быстрее. Но Флакк, как ни торопился, проверил лабиринт на наличие «хлопушек». Один из проходов был заминирован. Пришлось возвращаться, искать другой путь.
Маленький Лу сидел возле распростертого на камнях Гая. Набирал ладошками воду в озерце и поливал тому лицо. Гай давно умер. И Лу это знал. Но не верил. То есть голос предков подсказывал, что его спаситель мертв, но ребенок, малыш, отказывался понимать.
Трибун Флакк подхватил ребенка на руки и прижал к себе.
— Ты цел… ты цел… — повторял отец.
Корвин подошел к лежащему навзничь Светонию. Луч угодил несостоявшемуся диктатору точнехонько в лоб. Отличный выстрел. Марк догадывался, кто стрелял. Но уточнять не стал.
— «Среди слепых одноглазый — король», — пробормотал Корвин.
— Что? — спросил Флакк.
— Я спрашиваю, почему «одноглазые» так хотят, чтобы все остальные оказались слепы?
— Это я оставил знак, — всхлипнул Лу и указал на выложенное из обломков сталагмита огромное ухо. — А дядя Гай его нашел.
— Ты молодец…
«Только почему Гай не уничтожил этот знак, после того как его обнаружил?» — Трибун Флакк посмотрел на убитого. И мысленно обратился к мертвому брату: «Если бы мы не ссорились почти все время, я бы рассказал, как во время моей первой операции „Триарий" уничтожил подобный знак. Я бы поделился с тобой своей памятью. И ты бы остался жить. А Светония мы бы все равно схватили».