– Просигнализируйте ему: пусть сообщит свою волну, – приказал Найденов.

Штурман беспрекословно исполнил приказание, бросив нужный вымпел, и настроил радио. Найденов включил наушники и сказал в микрофон:

– Мне необходимо переговорить с капитаном.

Радист танкера ответил:

– Сейчас вызову его в радиорубку.

– Нет, – повелительно сказал Найденов, – я сам прибуду на судно. Застопорьте машину. Спустите шлюпку. Пусть она подойдет ко мне, когда я сяду.

– Будет доложено капитану, – повторил радист.

Найденов видел, как бурун за кормой танкера постепенно уменьшался и, наконец, исчез совсем. Танкер остановился. Найденов посадил самолет на воду, подрулил насколько можно к судну и приказал штурману забросить водяной якорь.

Немец выполнял его приказания уже не столь прилежно, как прежде, и исподлобья, подозрительно поглядывал на Найденова.

Найденов вынул из передатчика одну из ламп и сунул себе в карман. Выйдя на крыло, стал ждать приближения шлюпки с танкера.

– Имейте в виду, – сказал он штурману, – попытка произнести хотя бы одно слово будет стоить вам жизни.

– Вы… хотите взорвать судно?

– До тех пор, пока вы будете вести себя хорошо, вам ничто не угрожает. Вы отправитесь со мною на судно. Задача сводится к тому, чтобы получить бензин.

– О, это мы сделаем!.. – обрадовался было немец, но тут же спохватился: – Но… ведь тогда вы полетите к себе?

– Непременно.

– Меня вы, может быть, оставите тут? – умоляюще проговорил он.

Найденов ничего не ответил. Шлюпка приближалась к самолету. Найденов пропустил штурмана вперед и спрыгнул в лодку.

Капитан танкера – пожилой крепыш с окурком черной сигары в зубах – не слишком любезно встретил летчика. Он был недоволен задержкой.

– Мне необходимо с вами поговорить! – крикнул Найденов, стараясь перекричать сильный гул каких-то механизмов, заполняющих судно. – Нельзя ли прекратить этот шум?

– Нет, нельзя! – недовольно прокричал капитан. – По расписанию идет вентиляция помещений. Я вас слушаю.