— Дура, — только и сказал Тополь.

Наверно, и вправду дура.

Дедушка принял ее у себя дома, на новой вилле со странным названием «Фантазма», то есть «Призрак», если по-русски. Дело шло к ночи, и он распорядился подать ужин на двоих в спальню (!), потом отпустил охрану, включая Бенжамино, отпустил Корнелио, Сиропулоса и Лауру. Лешке с Маратом отвели до утра небольшой гостевой флигель. И в огромном доме остались двое — Верба и Дедушка. Это было непривычно и чуточку жутковато.

Спальня Базотти вполне сгодилась бы под казарму для мотострелкового полка средней укомплектованности. Гигантский, три на три, сексодром под балдахином внушал уважение, но не давал ощущения уюта, голубовато-зеленые, словно лесные дали, стены одновременно манили и настораживали, немыслимо узорный паркет из дерева всех оттенков — от лимонно-желтого до бордово-красного и почти черного, ошарашивал, подлинники Джотто, Станционе, Каналетто в огромных тяжелых рамах вписывались в интерьер вполне органично, а вычурная темно-зеленая с золотом бархатная мебель работы мастеров Бог знает какого века вызывала желание к каждому креслу прикрепить табличку с надписью на трех языках: «Руками не трогать!»

Небольшой столик на двоих был накрыт тут же. Верба все еще не могла избавиться от ощущения, что попала в музей. А стол? Ну что ж, где у нас только не было застолья! Музейные работники, скажем, в канун Октябрьских тоже отмечали в трудовом коллективе на рабочем месте. Может, благодаря этой совковой ассоциации, а может, оттого, что настраивалась на разговор в совсем другой обстановке, Верба, не дожидаясь приглашения, села и отхлебнула из бокала.

— О-о! — сказала она непринужденно и по-русски. — Винишко что надо.

Базотти улыбнулся. Стараясь соответствовать, сделал то же самое: сел и пригубил вина. Потом поставил бокал и пристально посмотрел на Вербу.

— Татьяна, дорогая, я давно, очень давно ждал этого момента. Я знал, что ты позвонишь мне и приедешь одна.

Как чисто и правильно он говорил по-русски! Верба почувствовала, что это одна из тайн Дедушки, еще при первом знакомстве с ним. И вот второе знакомство. Да, именно так — второе знакомство.

— Выпьем за эту встречу, — предложил Базотти.

Тоненько-тоненько прозвенел хрусталь под зелеными сводами спальни. Татьяна сделала глоток, другой, третий и поняла, что надо допивать.

— Моя жена Рафаэла умерла семнадцать лег назад, — сообщил Базотти.

Разговор принимал неожиданный оборот, но это обрадовало Вербу: Дедушка редко рассказывал о себе, а сегодня ей нужна была от него как раз предельная откровенность.