Уверен, она не станет упрямиться. Я ведь не попросил у нее пока слишком многого – только встретиться в достаточно людном месте и обсудить будущее пары слепых кротов и их зрячего персонала. Да, я обозначил свой интерес к листочку с рецептом, зато умолчал обо всей книге. Будем считать, я не знаю, у кого она. Требовать всего и сразу – не самая выигрышная тактика. Надо оставлять людям видимость маневра. Кто же захочет по доброй воле положить крокодилу в пасть целую руку и тем более голову? А пальчик – как бы не самая страшная из жертв. Те же якудза рубят себе мизинцы сплошь и рядом. Просто чтобы не ковырять в носу.

Я собрал в горсть пластмассовые обломки мини-кассеты и выкинул их в ближайшую урну. Урны здесь тоже были сделаны с фантазией – эта оказалась в виде жопы с двумя оттопыренными ручками-ушами. Как видно, среди клиентов Олега Синькова голубые имеют немалый вес. Но не преобладающий: все-таки его резиновых Зин должны, по идее, покупать гетеросексуалы. Кто же еще? Ну зачем, например, честному гомику та кошмарная надувная блондинка с витрины – за 8260 кровных рублей? Разве что как доказательство от противного.

Когда Гуру спрашивал меня о секс-шопе, я ему почти не соврал. Я правдиво ответил, что магазин на время закрыт. Я только забыл добавить, что закрыт он по моей настоятельной просьбе. Он как бы арендован мной под приватную вечеринку – для очень узкого и очень элитного круга. Типа бала кремлевских маньяков.

Олег, надо признать, понял с полуслова, что ни ему, ни его первертам-служащим нельзя сюда соваться минимум сутки, и объявил себе и своим выходной. Вариант с секс-шопом был для меня, конечно, не люксовым. Однако другой перевалочной базы мне за малый срок не сыскать. Еще вчера я бы использовал офис «Почвы», а сегодня – хрен: наглые нацики из Европы спутали мне все карты. Раз Тима теперь под колпаком у Голубева, офис в Пехотном перестал быть надежным местом. В отличие от него «Резиновая Зина» Синькова хотя бы не засвечена. Если сейчас выбирать между ФСБ и ушастой жопой, я выберу жопу – как наименьшее зло.

У входа в сортир дежурил Погодин, переминаясь с ноги на ногу. Видно, он томился уже давно, и ему здорово хотелось: скрип открывающейся двери стал для него райской музыкой. Нет уж, мстительно подумал я, потерпишь. Лидер ты или кто? Всякий путь наверх лежит через страдание. Мандела терпел и подольше твоего.

Тима рванулся было в дверь, но я преградил ему путь.

– Как там наш американец? – спросил я. – Еще не очухался?

– Еще нет, но вот-вот, – торопливо доложил мне пузан.