– Ну, вот и, слава Богу, без потерь обошлось, – удовлетворенно вздохнул я, и проглотив горький ком в горле, потянув околоточного за рукав. – Давай-ка, Петя, пока суд да дело, глянем, кого все же мне все-таки подстрелить удалось?

Хрустя подошвами по известковому крошеву и спотыкаясь о крупные обломки сталактитов, мы выбрались на выпуклость площадки. Огромная пещера уже начала гасить последствия вмешательства в естественный ход бытия, и температура окружающего воздуха приблизилась к обычной, около пятнадцати градусов выше нуля. Разве что все еще было непривычно сухо.

Рядом с последней устоявшей треногой, с еще слабо чадившим в закопченной чаше, уже почти не дававшим света бледно-голубым огнем, раскинулось неподвижное тело. Подслеповато щурясь, околоточный покопался в карманах, вытащил фонарь и направил яркий луч на закутанный в плотный плащ труп. Наклонившись, я откинул низко надвинутый капюшон и невольно отшатнулся, услышав, как за спиной огорошено сглотнул Селиверстов.

Выпученными в предсмертной агонии бельмами глаз с нечеловечески щелевидными зрачками в пустоту таращился зеленокожий бородавчатый монстр. Меж его клочковатыми бровями зияла неровная дыра, из которой по обеим сторонам крючковатого, с неприглядно вывернутыми ноздрями носа, сбегали две тонкие струйки грязно-бурой, мало походящей на нормальную кровь, жидкости.

– Как… это… понимать? – нервно икая после каждого слова, подал голос околоточный. – Что же это такое?

– Ну, пожалуй, все же не «что», а «кто», – уточнил я, почесывая в затылке. – Сдается мне, дорогой друг, перед нами подлинный лик Марии Александровны Прохоровой… И назвать его прекрасным не поворачивается язык.

Угадав невысказанное желание Селиверстова я прикрыл тошнотворное страшилище капюшоном и огляделся по сторонам.

– А второго-то упыря, Петр Аполлонович, не видать. Получается, под общий шумок улизнул не по годам шустрый старикан. И пока он не вернулся с подмогой, надо бы нам убираться отсюда подобру-поздорову. – Окинув останки долгим взглядом, я озабочено прищурился на околоточного и подошедшего к нему сзади Брагина. – Полагаю, господа хорошие, не в наших интересах посвящать их высокопревосходительство в подробности гибели его дочери. Не стоит понапрасну рвать ему сердце. Пускай, как можно дольше пребывает в блаженном неведении. И нам это будет для здоровья полезней, так как вряд кто-либо в здравом уме и трезвой памяти поверит рассказу о случившемся. Поэтому, давайте сразу договоримся крепко-накрепко держать язык за зубами.

Не услышав возражений, я развернулся с твердым намерением как можно быстрее отправиться в обратный путь, и даже успел шагнуть по направлению к выходу из пещеры, как вдруг вздыбившаяся земля предательски вывернулась из-под ног, а в глазах померк и без того тусклый свет.