Лазарь не удержался:

– Махни мне, если не продадут – я подойду.

Фирменная эндорфиновая улыбочка померкла, но уже через мгновение зажглась вновь. Ничего не ответив, Ник отошёл.

Неожиданно музыка стихла. Под неодобрительный свист толпы на сцену вышел молодой парень, одетый как банковский клерк: белая рубашка, чёрные брюки на подтяжках. Прилепил микрофон к губам, парень принялся объяснять, что банк, в котором он работает, только что ограбили, и вечерника не продолжится, пока похитители не будут найдены.

Ясно – началась шоу-программа. 

Дара скрестила на груди руки и уставилась на Лазаря, напоминая закипающий чайник, который вот-вот разразится пронзительным свистом.

– У тебя что, физиологическая потребность издеваться над людьми? – Айма решила снять подругу с огня, пока она не начала плеваться кипятком. – Мы поняли, он тебе не понравился. Ему-то зачем об этом сообщать?

Лазарь откинулся на спинку стула:

– Называть его Ником – вот подлинное изуверство.

– А ему нравится! – вскричала Дара, уже вся красная.

– Это он тебе сказал? Да называй ты его Николсоном или Грязным Никки, он и тогда был бы не против. Вы вдвоём, как Земира и Азор. Сколько ему – семь, восемь?

– Ему восемнадцать! Младше меня на год!

– По марсианскому календарю. У них рыжий цвет не выходит из моды.

– У нас разные цвета в моде, – улыбнулась Яника, а потом ободряюще потрепала Дару по плечу. – А мне он понравился. Очень положительный парень. Такая красивая улыбка, а выговор – вообще очарование.

Лазарь почувствовал особый прилив язвительности, случавшийся с ним в тех случаях, когда он был чем-то или кем-то сильно раздражён.

– У тебя гормональная реакция. Если бы придурки на фейсконтроле проверяли у посетителей паспорта, его бы сюда на порог не пустили. Советую прикупить пару тестов на беременность.

Лицо Яники потемнело. Она убрала руку с плеча Дары, повернулась в пол-оборота к танцполу и принялась наблюдать за шоу. Участники с завязанными глазами пытались поймать пухлые белые мешки с эмблемой доллара, которые зрители перекидывали друг другу по полу.

Дара смотрела на Лазаря так, будто он отвесил ей пощёчину. Лазарь так и не понял до конца, чем вызвана её реакция – его отношением к Нику или шпилькой в адрес Яники. Скорее всего, и тем и другим сразу.

– Мне он нравится, понял? Не смей его унижать! Он очень открытый, ранимый…

– И безопасный, как презерватив, – закончил Лазарь. – Поэтому ты всерьёз подумываешь подарить ему свою девственность. Кстати, статью за растление малолетних ещё никто не отменял.