Катерина – ну, конечно же!

– Ишь какой! Заступается он на пьяную бошку (sic!)! Ну и подыхайте тут на пару!

Катерина метнулась из комнаты в прихожую.

Как бы удивительно это ни было, но абсолютно всё здесь казалось Свете знакомым. Истёртый до основания ковёр под ногами, разбитый паркет в прихожей, щербатый шкаф, в который полезла сейчас Катерина – всё это она видела раньше. Знала на ощупь, узнавала по запаху.

– Ты куда? – взревел мужчина. – Сбрендила, дура старая! Ну-ка назад!

Шатаясь, он поплёлся за женой в прихожую. Подошёл и схватил за руку.

– Ку-уда собралась, спрашиваю?!

Катерина легко вырвала локоть из пьяной хватки, но мужчина снова потянулся к ней растопыренными пальцами.

– Руки убери! – зло прошипела Катерина. – Никуда не денусь, не надейся. К Зинке иду. Руки, я сказала!

Мужчина разжал пальцы, и Катерина резким движением одёрнула съехавшую набок куртку.

– Зачем?

– Да уж не козла забивать.

– Не понял.

– Нас завтра по частям начнут распиливать, а ты и не заметишь, – язвительно заметила Катерина и добавила, чуть спокойней: – Сына она хоронит.

– Сына? Это такой кудрявый? Помер что ли?

– Застрелился, поганец, – в голос Катерины снова вернулась ненависть, только адресата сменила. – Видеокамеру у друга попросил. Всё заснял, гадёныш.

– Что заснял?

– Мозги ты тоже проиграл? – вскричала Катерина. У неё очень бранчливый характер, вспомнила Света. – Казнь свою заснял, дурак ты этакий! Как отцово ружьё в рот засунул заснял! Как курок спустил, заснял! Чего непонятного?

Свете показалось, что она теряет сознание. Мысли сменяли одна другую сумасшедшим цветным калейдоскопом. Это ужасный-преужасный сон – ей никогда такие не снились! Но разогнавшееся подсознание уже нельзя было остановить. Оно несло вперёд, как скоростной «Сапсан», а за окнами уже вырисовывались кровавые пейзажи. Белая комната, кудрявый парень с длинным чёрным ружейным стволом во рту. «Плосяй, мама» – шепелявит он в камеру и тянет спусковой крючок. Комнату оглашает хлопок выстрела и всё тонет в багровом мареве.

Света вскрикнула. Незаметно для себя, но вполне заметно для окружающих.