– Я скажу, какая начинка сегодня в моём яблочном пироге.

Некоторое время девочка с серьёзно размышляла над обещанием, потом её личико озарилось улыбкой прозрения. Мать и дочь расхохотались.

У Светы вдруг стало так легко на сердце, так хорошо. Не хотелось терять это ощущение. И она передумала.

– Ладно, ты меня поймала. Мне снился один мальчик…

Вспомнив тот случай сейчас, Света почувствовала, что не сможет признаться. Да и не хочет. Парой фраз здесь не обойтись, это серьёзный разговор, и он ничем не улучшит утро, а только омрачит его. Папа всегда говорил: «Камень на душе не меняется в весе. Меняются только силы, чтобы нести его «. Света строго постановила себе носить камень, пока хватит сил. Если история с дверью больше не повторится (а она не повторится), сил только прибавится. Кто знает – может, со временем их станет так много, что камень на душе полегчает до веса гальки?

У стола Стив корчил самые жалобные рожи, выклянчивая подачку. Мама строго запрещала кормить собаку со стола, и все попытки пса привлечь к себе внимание вызывали у Светы угрызения совести. Стив прекрасно знал об этом и не отчаивался – когда мама уйдёт, он возьмёт своё.

Через полчаса булочки остыли, и Света с удовольствием принялась за них. Свежее тесто таяло во рту, сахарная корка весело хрустела на зубах.

– Ох, засиделась я! – всполошилась мама, взглянув на часы. – Пора собираться, солнышко.

– Ну ма-а… Почему ты должна работать по субботам?

– Потому что этого хочет мой начальник.

Света вдруг поняла, что ненавидит маминого начальника.

Мама погладила дочь по голове и ушла переодеваться. Света прикончила пятую по счёту булочку и решила на этом остановиться. Она чувствовала себя абсолютно сытой и довольной. Сейчас можно было пойти наверх и задрать ноги с любимой книжкой, прихватив с собой Стива. Не для храбрости – ведь она убедила себя, что боятся нечего. Просто Стив не выносит одиночества, а оставлять его внизу бессмысленно – всё равно прибежит. Станет бродить туда-сюда, жалобно скулить, сопеть длинным носом в щель под дверью, скрестись, вставать на задние лапы и пытаться толкнуть дверь. Так что, ради обоюдного спокойствия, Света взяла в привычку стелить Стиву подстилку подле кровати, где он мирно засыпал, а она могла спокойно предаться чтению.

– Будь умницей и не грусти, – напутствовала мама у выхода. Звонко чмокнула дочь в щёку и стёрла пальцем след от губной помады.

Света пообещала, что не будет, и мама ушла. Дверь протяжно застонала на несмазанных петлях, щёлкнул замок. Света развернулась и пошла вглубь дома, подальше от летнего зноя и духоты.