– Не прикидывайся дурой. Я тебе верну, отвечаю. Попозже. Разгребусь маленько, и верну.

Он с силой встряхнул сестру. Несколько чёрных прядей упало ей на глаза.

– Ну, чё ты молчишь, овца? – зашипел Максим. – Зачем тебе бабки? Чего ты на них покупать собралась?

Горло сдавило от обиды, и Марта заплакала. Жутко хотелось раскачиваться, но рука Максима не позволяла. Девочка ещё крепче вцепилась в мягкую игрушку и протянула:

– Мм-м… М-м-м…

Максим ещё сильнее сдавил ей плечо.

– Ну, чё ты мычишь, дура?! Зачем такой долбанутой, как ты, деньги?

Изо рта просто жутко смердело. Пахло тленом. Пахло смертью. Он сгнивал заживо.

Максим так сильно стиснул пальцы, что из груди Марты вырвался стон боли.

– Тётка твоя такая же прибабахнутая, как и ты. Говори, где бабки, сучка мелкая! Говори!

Другой рукой Максим отвесил Марте звонкую пощёчину. Марта вскрикнула – больше от удивления, чем от боли – и упала спиной на кровать. Впервые в жизни к ней применяли физическую силу. Это было так унизительно, так аномально, что просто не верилось, что это происходит с ней всерьёз.

 Максим грубо схватил девочку за плечи и снова усадил перед собой.

– Говори! – вскричал он, буравя Марту суженными зрачками. – Где бабки сныкала, дрянь?! Я тебя убью!

Правую щёку обожгло, и Марта снова рухнула на кровать.

Интересно, откуда он узнал про деньги? Возможно, Катерина Андреевна подслушала их разговор с тётей, а потом передала сыну. Или сама тётя взболтнула. Она могла «отчебучить». «Марточка теперь купит себе носочки и тапочки, чтобы спокойно ходить по вашему гадюжнику.»

И ещё один вопрос беспокоил Марту, как заноза в пальце: если всё это в воображении, если сон, если иллюзия, то почему ей так больно, когда ладонь Максима касается её щеки?

 Максим вскочил на сестру сверху и принялся лупить её по лицу, пустив в ход обе руки:

– Говори! Говори! Говори!

Марта в ответ только повизгивала. Она бы и рада сказать – какие тут, к чёрту, деньги! – но как? Невидимый злодей снова зажал ей рот, и самое большее, на что она была способна – это мычать. К тому же, она понятия не имела, где припрятаны эти проклятые деньги.

– Говори! Говори!