— И он…?

— Нет, — хрипло сказала Мать Зима. — Не это имя. Но он видел противника и знал одно из его имён.

В зелёных глазах промелькнула задумчивость, она явно что-то просчитывала, но так быстро, что я не смог угнаться за ней.

— Да. Понимаю, — сказала Мать Лето. — Так много новых вариантов развития событий.

— И среди них много уж слишком цветущих, — тихо произнесла Мать Зима.

— Даже для тебя они будут уж всяко лучше, чем голодная ночь.

Мать Зима сплюнула на пол.

Этот плевок начал проедать дыру в земляном полу в нескольких дюймах от моей ноги. И я не шучу. Я попятился в сторону, стараясь не вдыхать поднимающиеся пары.

— Думаю, — сказала Мать Зима, — мы должны показать ему.

Мать Лето сузила глаза:

— Думаешь, он готов к этому?

— У нас нет времени нянчиться с ним, — проскрежетала Мать Зима. — Он — оружие. Так сделаем его сильнее.

— Или сломаем? — спросила Мать Лето.

— Время, время! — выдохнула Зима. — И он не твоё оружие.

— А это не только твой мир, — возразила Лето.

— Прошу прощенья… — тихо сказал я.

Зелёные глаза и черный капюшон повернулись ко мне.

— Я не хочу быть грубым, мэм, — сказал я, поднимая с пола сорванную мной деревянную полку и вешая обратно на стену. Затем я наклонился и начал собирать плотно закрытые баночки и ставить обратно на полку.

— Я всё ещё молод. Я делаю ошибки. Но я не ребёнок, и не позволю никому другому выбирать за меня дорогу, по которой мне идти.

Это заставило Мать Зиму снова рассмеяться кудахтающим смехом.