— Да, тело уже в морге, — утешила Анна. — Лучше скажи, где ты. Я пока уговорила комиссара Ситтона подождать тебя, чтобы вместе провести обыск. Но на первый взгляд похоже на ограбление.

— Извини, Анечка, я в цитадели заперт. — Ее строгий и одновременно ласковый голос отрезвил меня. Образ мертвой Греты ушел, оставив злую решимость найти того, кто ее убил. — Я вчера видел Гретхен, и она говорила, что у нее есть мужчина. Как я понял, отношения были серьезными.

— Имя?

— Она не назвала, хотела нас познакомить. Хотя подожди минуту… — Я сбросил звонок и поманил пальцем секретаршу Марь. — Сашенька, включите мне вашу госпожу на минутку.

Альварес зло глянула на меня, но решила предоставить Марь Ванне самой разбираться со своим другом детства и пробежала пальцами по клавиатуре. Зеркальная завеса исчезла. На экране вращался значок вызова.

— Постоят и уберутся восвояси, — гневно ответила Марь кому-то. — Пусть катятся к чертям, так и передай, Саша. В лаборатории я их не пущу.

— Это я, Маш, — позвал я тихо. Марь тотчас сбавила обороты.

— Ты еще здесь, Ферро? — удивилась она. — Ах да, эти твари явились, как только ты вышел. Извини, пришлось заблокировать все. Пусть посидят под дверью, самое песье место. Хотя… может, уже достаточно разозлились. Давай откроем, а?

— Как считаешь нужным, — заметил я, — но меня уже ждет комиссар на квартире Греты. Кстати, ты не знаешь, как звали ее парня? Она говорила, что у нее есть кто-то…

Я не успел закончить фразу. Машка разразилась таким потоком брани, что Альварес пару раз нервно сморгнула, но быстро обрела самообладание, убавила громкость почти до минимума и вернула звук ровно в тот момент, когда из динамиков донеслось «вонючий прихвостень Эндрю Эверс».

— Я сотню раз говорила Грете, чтобы она не путалась с этим пачкуном, — продолжила Марь, но тише. В ее голосе звучала уже не ярость, а боль, которую она не могла скрыть. Во всяком случае, от меня.

— А что не так с пачкуном Эверсом? — поинтересовался я.

— Мне проводить господина Шатова, — перебила меня церберша Альварес, заслоняя кусок экрана своей самой широкой и работящей частью.

— Оставьте, Саша. Носферату Александровичу можно доверять тайны — он не подведет и обязательно их разболтает. — Машка усмехнулась. — Поэтому с ним очень полезно делиться своей версией тайны, а то он ринется искать и найдет того, кто поделится своей, не такой правильной, как наша. Так, Фе?

Я обиделся. Машка могла сколько угодно подтрунивать надо мной наедине, но вот так, при подчиненных, выкаблучиваться я ей позволить не мог.

— Извините, госпожа Иванова, — сказал я со всей холодностью и ироничной надменностью, что сумел наскрести по сусекам своей души, — я хотел бы знать о причинах вашей неприязни к господину Эверсу. Если у него были серьезные отношения с Гретхен, он автоматически переходит в разряд подозреваемых. Так что перестань дурить, Машка, и скажи прямо — мог этот Эверс убить Грету?