– Чего?! – от неожиданности Федя забыл о том, что он в данный момент девочка и у девочки голос должен быть «малость» повыше. Благо, за громкой музыкой было не так слышно. Ян, давясь от хохота, сильно пнул его под столом. Федя быстро сориентировался. Как смог высоко, пропищал:
– Извини, я не танцую, нога болит.
– Тогда можно мы с другом к вам за столик подсядем? – парень попался упорный.
– Нет!!! Просто мы… мы уже уходим… Извини, я… меня тошнит!
– Ну ладно, извини, – парень, расстроенный, отошел.
– Пошли отсюда!!! – яростно прошипел Федя Яну в ухо. Тот кивнул, весь красный от смеха.
Поднялись из-за столика. Литвинов подвернул ногу и растянулся на полу. Ладно еще, что за громкой музыкой и общим весельем мало кто это заметил. Стали пробираться к выходу. Федя заметно хромал. Пройдя полдороги, вспомнил:
– Сумочка!!! Ян!
За суматохой они забыли сумочку на стуле.
– Стой здесь, я сейчас! – Ян быстро начал пробираться обратно.
Зазвучал еще один медленный танец. Федя стоял, смотрел на танцующих, и тут его словно кипятком ошпарило: Рашевская танцевала с Бочковым. Тот нежно прижимал ее к себе, руки гладили ее спину, опускаясь все ниже… Наклонился, что-то ей шепчет, тихонько целует ухо… Щека касается ее щеки… Боже, какая пытка! Разве стоила эта дурацкая запись
– Федя, все нормально, пошли, – Ян вернулся, крепко сжимая сумочку. Литвинов не шелохнулся.
– Эй, ты меня слышишь? – Шабуров пихнул его в бок.
– Что? А, да, пойдем…
Ян проследил взглядом в направлении, от которого не мог оторваться Федя:
– Понятно. Ну и что теперь?
– Идем.
Молча вышли. Федя, в ярости, снял туфли, пошел босиком.
– Да успокойся ты! Ты же сам видел, как ее эта история задела, – попытался разрядить обстановку Ян. – Она просто сейчас до конца роль играет. По нашей же просьбе.