– Черт… – пробормотал Литвинов себе под нос и плюхнулся на диван.

Прошло около получаса. Федя до сих пор сидел в студии, тупо смотря в одну точку. Почему-то стало очень стыдно, неловко, и юноша не знал, как сейчас поступить. Тонины слова больно ударили по самолюбию. «Что ты о себе возомнил?!» Да ничего он не возомнил! Дура какая-то. Сама же заварила эту кашу! Или он действительно просто неправильно ее понял?

Самым скверным было то, что эта история поставила крест на атмосфере дружбы и взаимопонимания, которая царила в группе до недавних пор. Если Тоня теперь каждый день будет вот так себя вести, о какой работе вообще может идти речь? И сегодня, с этой песней… Ведь унесла с собой обрывки! Зачем тогда было все это говорить?!

Мучения продолжались до позднего вечера, и дома Литвинов осознал: нужно что-то сделать, иначе он просто не сможет спокойно жить. Юноша достал телефон, минут пять задумчиво крутил его в руках. Наконец решился набрать номер:

– Алло, Тоня…

– Что? – девушка ответила резко и неприветливо.

Феде захотелось тут же отключить мобильник, но отступать было уже поздно:

– Тонь, ты прости меня, если я тогда тебя обидел. Я правда не хотел.

– Это все?

– Тоня, давай нормально поговорим. Ты же сама видишь, как это все портит. Пойми, я всегда очень хорошо к тебе относился. Ты мне стала как друг… подруга, – поправился Федя, – я не хочу, чтобы ты… – юноша не мог найти подходящих слов.

Тоня молчала.

– Понимаешь, – продолжил Литвинов, – ведь тогда этот разговор начал Денис. Мне надо было как-то его успокоить.

– И для этого нужно было унизить меня, – съязвила девушка.

– Разве я тебя унизил?

– А разве нет?

– Тонь, я прекрасно вижу, что тогда неправильно тебя понял. Ну, прости! Тогда ведь и Денис все понял точно так же. Не я один.

Тоня сильно покраснела и подумала: как хорошо, что Федя сейчас этого не видит.

– Ты все сказал?

– Что мне сделать, чтоб ты на меня не злилась? Я просто хочу, чтобы все было как раньше.

Тоня немного помолчала.