Работа не ладилась.

– Да Тоня! – не выдержал Влад. – Ты же опять не там вступила!

– Просто к вступлению подвести надо! – взорвалась девушка. – И сделать это – Федина задача.

– Тонь, он нормально подводит, – вмешался Денис, – что ты в самом деле?! Давайте еще раз.

Тоню так и подмывало каким-то образом подколоть Федю. Она снова намеренно вступила чуть позже.

– Тоня! – прервал игру Влад. – Ты издеваешься?! Ты же всегда нормально и вовремя вступала!

Тоня, демонстративно пропустив мимо ушей все вышесказанное, повернулась к Литвинову:

– Федя, тебе, может, и кажется, будто ты мелодию внятно играешь, но со стороны ее просто не слышно. И я ритм у тебя в этом месте даже разобрать не могу! Что у тебя там за шатания?

– Какие шатания, Тоня?! – вспыхнул Федя. – Там обыкновенное ritenuto, [21] конец фразы… Там необходимо замедлить! Это просто надо слышать и чувствовать!

– Ну, значит, я тебя плохо чувствую! – выпалила Тоня. – Репетируйте без меня сегодня. Я пойду.

– Тоня, подожди, – Денис схватил ее за руку. – Успокойся. Давайте просто перерыв сделаем. Ты посиди, отдохни…

– Ладно, – пробормотала девушка, прекрасно понимая, что неправа.

Однако на следующий день Тоня продолжила в том же духе.

Федя принес новую песню. Ребята были в восторге.

– Литвинов, ну-ка давай еще раз, – Денис, с загоревшимся взглядом, перечитывал текст.

– Да, а то с первого раза мало понятно, – съязвила Тоня.

– Тонь, ты опять начинаешь! – с укором посмотрел на нее Кремлев.

– Что «начинаю»? Мне просто не нравится. Скучная, заунывная песня. Ни о чем. Я это петь не буду. Пой сам.

– Ну и спою! – взорвался Денис. – Я вообще не понимаю, что с тобой в последнее время творится!

Тонины слова Федю точно ножом полоснули по сердцу. Эта песня была ему очень дорога, и сейчас невольно возникло ощущение, будто оскорбили и грязью облили самое любимое и родное существо. Юноша медленно убрал ноты.

– Федь, перестань. Классная песня… – попытался успокоить его Влад.

Литвинов только отрицательно покачал головой. В горле стоял комок, справиться со вспыхнувшими эмоциями казалось невозможным.

– Я на две минуты. Извините, – пробормотал он, накинул куртку и вышел на улицу.

Прижавшись спиной к стене гаража, Федя сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. Но прийти в норму было проблематично. Литвинов сам не понимал сейчас, почему это так глубоко и сильно его задело, но ему чуть ли не до слез было обидно и больно.

Тем временем в гараже разгорался скандал.

– Тоня, прости, но ты должна извиниться перед Федей, – Андрей зачем-то снял очки, повертел их в руках и снова надел.

– С какой стати я должна извиняться?! – взорвалась девушка. – Я не имею права на свое мнение?

– Ты знаешь, Тонь, – медленно произнес Денис, – мне кажется, ты просто на нем свою злость вымещаешь, правда, непонятно за что. Ты же сама прекрасно слышишь: песня не просто хорошая, она… это хит! Настоящий хит!

– Мне не нравится! – отрезала Тоня. – Думайте, как хотите.

Литвинов вернулся в гараж, изображая натянутую улыбку:

– Ну все, давайте уже репетировать.

– Может, с новой начнем? – предложил Денис.

– Нет, – решительно прервал его Федя, – мы не будем ее играть.

– Федя, перестань! Классная песня, – поддержал Дениса Влад.

– Ребята, не надо! – Федя раздраженно взял ноты, порвал и выбросил в мусорку. – Тоня, спасибо за искренность. Это очень важно.

– Ты что делаешь!!! – Тоня кинулась к мусорной корзине, вытащила оттуда обрывки бумаги. – Ты ведь потом не восстановишь! Я же знаю, как ты пишешь!

Федя удивленно посмотрел на девушку. Денис невольно улыбнулся. Тоня опустила глаза.

– Я склею, – виновато пробормотала она.

– Что и требовалось доказать, – довольно резюмировал Кремлев.

У Феди сразу отлегло на сердце. Но почему Тоня так злится на него?!

Дальше все пошло хорошо и спокойно. Тоня чувствовала себя не в своей тарелке и больше не подкалывала Федю, однако тот постоянно ощущал: что-то не так.

После репетиции Влад с Андреем быстро смотались. Денис подошел к Тоне:

– Тонечка, провожу?

– Конечно, – девушка улыбнулась, но улыбка вышла не совсем искренняя.

– Ты… Ты подождешь меня чуть-чуть? Пять минут буквально, я тут добегу до одного места… Пожалуйста!

– Денис, не суетись. Я никуда не тороплюсь, – Тоня села на диванчик.

– Я быстро! – Кремлев в секунду накинул куртку и скрылся за дверью.

Федя с Тоней остались вдвоем. Наступила гнетущая тишина. Напряжение, разлитое в воздухе, казалось, скоро взорвется. Федя сосредоточенно отключал аппаратуру. Тоня демонстративно смотрела куда-то в другой угол. В конце концов Литвинов не выдержал:

– Тоня, что случилось? Я чем-то тебя обидел?

– Да, обидел, – резко оборвала девушка.

– Тогда скажи чем! Я не понимаю, что происходит.

– Позавчера я слышала ваш разговор с Денисом. Случайно. Вернулась за косметичкой и… Я вообще не понимаю, откуда у тебя подобное самомнение. Что ты о себе возомнил?! У меня и в мыслях не было… Короче, ты перед Денисом меня просто дурой выставил. По-твоему, я должна испытывать благодарность? И, кстати, можешь не беспокоиться: ты от меня «отвязался» навсегда. Я вообще больше с тобой общаться не хочу.

Тоня накинула шубку, гордо вышла из гаража, оставив Федю в полной растерянности, и тут же в дверях столкнулась с довольным Денисом, прибежавшим с охапкой цветов.

– Черт… – пробормотал Литвинов себе под нос и плюхнулся на диван.

Прошло около получаса. Федя до сих пор сидел в студии, тупо смотря в одну точку. Почему-то стало очень стыдно, неловко, и юноша не знал, как сейчас поступить. Тонины слова больно ударили по самолюбию. «Что ты о себе возомнил?!» Да ничего он не возомнил! Дура какая-то. Сама же заварила эту кашу! Или он действительно просто неправильно ее понял?

Самым скверным было то, что эта история поставила крест на атмосфере дружбы и взаимопонимания, которая царила в группе до недавних пор. Если Тоня теперь каждый день будет вот так себя вести, о какой работе вообще может идти речь? И сегодня, с этой песней… Ведь унесла с собой обрывки! Зачем тогда было все это говорить?!