— Не будем больше говорить об этом, — сказал он, стараясь ее успокоить. — Теперь все будет хорошо.

— А Аллан? — спросила она.

— Я надеюсь, что в ближайшие дни мне удастся доказать его непричастность к преступлению. Вы должны отдохнуть и поправиться, чтобы хорошо выглядеть, когда его выпустят из тюрьмы.

Глаза ее наполнились слезами.

— Вы самый лучший из людей, О’Киффе! Чем я заслужила, что вы так добры ко мне?

Он как-то странно посмотрел на нее и печальная улыбка появилась на его лице:

— Моя милая, маленькая девочка, никак нельзя быть злым по отношению к вам. Однако, мне пора уходить; у меня еще много дела. Сегодня вам советую полежать в кровати и хорошенько отдохнуть.

По пути домой, О’Киффе, после долгих размышлений, пришел к следующему заключению:

— Мне пора воскреснуть из мертвых, довольно расхаживать переодетым.

Придя к себе, он снял парик, смыл с лица грим, переодел костюм. Затем он направился в редакцию. Коллеги встретили его так, точно он был призраком.

— Мы думали, что вы умерли, О’Киффе.

— Разве я похож на человека, ни за что, ни про что умирающего на улице? — возразил он возмущенным тоном.

Главный редактор рассмеялся, но вскоре лицо его стало серьезным.

— Послушайте-ка, О’Киффе, вы должны согласиться, что я чрезвычайно снисходителен, ведь вы в последнее время совершенно не работаете в газете; однако, теперь пора взяться за дело: мы больше не можем обходиться без вас.

— А что бы было если я бы действительно умер?

Редактор пожал плечами:

— С вами ничего не поделаешь.

— Я не отрицаю того, что вы действительно очень добры ко мне; имейте терпение еще несколько дней, и я ручаюсь, что в «Звезде Свободы» будут напечатаны такие сенсационные известия, что тираж газеты достигнет миллиона экземпляров.

Возвратившись домой, О’Киффе написал записку Крэйну. Отправив ее на завод, он придвинул кресло к камину, уселся поудобнее и погрузился в чтение книг по химии.

Спустя некоторое время пришел Крэйн; он был счастлив, что его друг был цел и невредим.