— Пять.

— Этого недостаточно.

* * *

В княжестве Габришском любят говорить, что преступления у них случаются много реже, чем цветочные выставки. А выставки случаются раз в месяц, по расписанию, ведь главный цветовод в стране не кто иной, как сам старый князь. Кто опознает здесь матерого медвежатника, если даже на центральной улице столицы не запирают двери на ночь? Энди Бруно по прозвищу Кувалда считал это место раем непуганых идиотов и вполне серьезно решил поселиться среди них. Пришло время отойти от дел, пропускать каждый день в таверне рюмочку медовой настойки, не опасаясь ареста, а в будущем — чего уж там — можно и цветочки выращивать. Тем обиднее было оказаться арестованным среди бела дня, с рюмочкой в руке, ощущая себя законченным идиотом. Двадцать лет, как по расписанию. Двадцать чертовых лет чертов детектив преследовал его. Смотри-ка, с подкреплением пришел, чтобы наверняка. Но позлорадствовать ему не удастся.

Бруно подчеркнуто неторопливо допил настойку и обернулся к детективу:

— Поймал-таки меня, волчара? Поздравляю, жизнь удалась. Принеси на повешенье букет: мне здешняя герань по нраву.

Детектив, чьи резкие черты, острые уши и пепельная с проседью шевелюра в самом деле наводили на мысли о волке, не сказал ни слова.

— Вас не повесят, при условии, что вы кое на что взглянете, — тихо и пугающе вежливо ответил за него человек в серой форме без знаков отличия.

Часом позже с головы Энди сняли мешок. Бруно презрительно фыркнул, оглядываясь:

— Конспираторы хреновы! Нужен взломщик? Так прямо и скажите!

Ни сейфов, ни бронированных шкафов, ни даже шкатулок поблизости не оказалось — только странный стеклянный куб, детектив, да несколько человек в серой форме.

Детектив шагнул к Бруно и положил руку ему на плечо.

— Отвали, волчара! Мне прошлого раза хватило! — тот стряхнул руку, продолжая озираться. Детектив снова сжал плечо Энди.

— Аккуратнее, пожалуйста, — поморщился человек в сером. — Это деликатный процесс. Взгляните сюда, — обратился он к Бруно, указывая на дурацкий пустой аквариум.

Отборная брань, последовавшая за этим, заставила вздрогнуть даже тварь, на которую уставился Энди Бруно.

* * *

Молодой человек поправил перед зеркалом галстук. Галстук был просто великолепен: под стать костюму — модный, элегантный, но не вызывающий. Каждая складочка костюма отглажена, каждая пуговица сияла. Если и существовало в мире воплощение аккуратности и респектабельности, оно сейчас смотрело на себя в зеркало. В дополнение к этому у молодого человека была респектабельная работа и очаровательная, добрая, юная невеста. Невеста, разумеется, тоже любила аккуратность во всем.