По безупречно чистой лестнице респектабельного особняка молодой человек поднялся на чердак — настолько чистый и опрятный, что дал бы форы многим гостиным. Аккуратно и надежно, как все, что он делал, юноша закрепил на балке веревку. Точным движением, ни сбив ни на йоту галстук, накинул на шею петлю. Аккуратно оттолкнул табурет.

Пока слуги снимали тело хозяина, юная невеста рыдала на полу чердака, совсем не аккуратно размазывая слезы кулачком со смятой запиской.

В записке была одна фраза: "Теперь ты в безопасности, любовь моя".

* * *

Бо-Неудачник, покачиваясь и спотыкаясь, брел домой из харчевни. Или, по крайней мере, приблизительно в направлении дома, но совершенно точно — прочь от заведения, где ему раз и навсегда отказались наливать в кредит. В ближайших планах Бо значилось сорвать злость на жене, посуде и мебели. А если повезет, то и падчерице — вдруг да получится изловить мелкую дрянь.

Встреча с падчерицей состоялась гораздо раньше, чем он ожидал. Люди в сером, похожие на жандармов, но менее разговорчивые, запихнули его в фургон без окон. В фургоне, весело болтая ногами, сидела на скамье Грета. Бо ринулся к ней, получил от странного жандарма хлесткую пощечину и плюхнулся на пол, тупо мотая головой. Грета показала отчиму язык, противно хихикнув:

- Это тебе за мои кошмары!

- Вы уверены, что они — та самая пара? — спросил один из людей в серой форме. Другой кивнул. Девочка тем временем исхитрилась подобраться к отчиму и метко пнула его по колену. Странный жандарм сгреб ее за шкирку и усадил на место. Ободренная тем, что выходка не закончилась побоями, Грета дернула ближайшего незнакомца за рукав:

- Если задумали делать со мной что-то нехорошее, я хочу сто ауреусов и новое платье!

Человек наградил ее долгим пристальным взглядом. Девочка заглянула ему в глаза и вдруг поняла, что совсем не хочет ни денег, ни платья, а только оказаться как можно дальше от этих пугающих типов. Бо шумно икнул и сблевал на пол фургона.

— И вот от этих зависит исход операции? — брезгливо пробормотал человек в сером. — Я почти хочу, чтобы они не выжили.

Грета заплакала.

* * *

Почтенная чета фермеров из южного кантона Лютеции казалась сошедшей с рекламы рафинада: рабочие комбинезоны, сапоги до колена, соломенные шляпы украшены, разумеется, свеклой. Единственное отличие от глянцевого плаката — грубые натруженные руки с не слишком чистыми ногтями. Муж и жена удивительно походили друг на друга: не одеждой — тем идущим от сердца сходством, которое появляется спустя долгие годы счастливой совместной жизни.