— Не что, а кто! — поправил Ёршик, распахнув коробку жестом балаганного фокусника.

Из коробки немедленно выглянула большая круглая голова. У обладателя головы было пушистое оперение, на плоском личике красовались огромные удивленные глаза — ярко-желтые, с блестящим черным зрачком. Голова завертелась, глаза с интересом разглядывали все вокруг.

— Большая сова, — вздохнула Зи. — Вот черт, мамаша точно устроит истерику.

Вслед за головой показалось остальное: маленькое взъерошенное тело с коротким хвостиком и не очень крупными крыльями. Оперение было скромным: бежевым, с белой пестринкой. Лапки с когтистыми пальчиками оказались на удивление лохматые, слово птица надела меховые штаны и носки с начесом.

— Сюрприз, — ухмыльнулся Ёршик. — Небольшая сова! Мохноногий сыч, вот.

Совушка вспрыгнула на край коробки, оглядела Гортензию и мелодично присвистнула — явно с одобрительными интонациями.

— Похоже, — усмехнулся ванЛюп, — в прошлой жизни этот птах был морячком.

Сыч развернулся ко мне, прищурился, пискнул… и вдруг с отчетливым "Буэ" выплюнул круглый комок.

— Так-то ты обо мне думаешь? — в притворном отчаянии заломила я руки.

— Нет-нет, что вы, тетенька, это не мнение, это погадка, — сова на драму не повелась, зато мальчик — от всей души.

— Нагадил — убирай! — в руке у консьержа, словно по волшебству, материализовалась швабра. Ёршик тем временем уселся на пол и принялся увлеченно разбирать комок, который оказался меховым, с начинкой из косточек. Сыч спорхнул на пол и присоединился к мальчику. Зи брезгливо скривилась, но ее брат этого не видел: юный исследователь был абсолютно счастлив, и его ассистент, кажется, — тоже.

— Смотрите! — Ёршик показал нам какую-то косточку. — Череп мышки, которую сыч ел накануне!

— Как назовешь приятеля? — торопливо сменила тему Гортензия. Мило помрачнел, уставился перед собой, рассеянно почесывая сове голову.

— Никак, — в конце концов решил он. — Что толку? Если вдруг и он тоже… — мальчик вытащил листок из коробки и принялся подметать. Мех и кости полетели в разные стороны — похоже, не все виды чистки давались Мило одинаково хорошо.

— Что ж ты творишь, — немедленно встрял ванЛюп, забрал у мальчика швабру, а заодно и листок. Пригляделся, стряхнул мышиный мех с бумаги.

— Ты это читал? Тут сказано, что твоя сова "фамилиар в двадцать шестом поколении, Тополиный Пух, отпрыск Восточного Ветра и Золотоглазой Молнии, медалист…" Да тут званий большее, чем у иного эрла!

Сердито ворча, старик взялся за совок и швабру и подмел сам. Мило повертел листок, бросил его на скамью, посадил сову на руку: