И не спросила Гортензию, укачивает ли ее.

Родной Бергюз еще был виден без подзорной трубы, а Зи уже свесилась через борт нижней палубы. Пока господин ректор с помощниками искал амулет от морской болезни, к нам с Зи подошел серый тролль в пестрой бандане и непромокаемой накидке.

— Держи, деточка. Это поможет, — сказал тролль приятным контральто. Газетный кулек, предложенный доброй женщиной, был полон каких-то длинных семян. Зи дрожащей рукой засунула в рот одно. С огромным усилием прожевала. Посветлела лицом и отправил следом целую горсть.

— Ммм… на вкус — жареная кукуруза в сахаре. Что это?

— Так ить, гусеницы, ясно дело. Сушеные, — простодушно, явно без злого умысла объяснила морячка.

— Ой-й… — подруга снова изобразила белье на веревке. Посозерцала несколько мгновений волны и разогнулась.

— Я — норм! — с удивленной радостью воскликнула Зи. — Большущее вам спас…

Вместо тролля рядом стоял Тервюрен.

* * *

Следующие два часа нас обвиняли в безответственности и безалаберности. Де Стеррэ, срываясь на визг, снова и снова разжевывал мысль, как сильно мы рисковали. Робкая реплика Зи "Тролли — хорошие, они не могут обидеть людей" только подлила масла в огонь. Дождавшись паузы в гневном монологе ректора, Тервюрен негромко и почти без эмоций сказал:

— Видите голубя, барышни? Он доставил депешу от лютецианских союзников. Их корабль еще не успел покинуть порт, а старики с двуединым даром уже были мертвы. Остались три пары.

Все возражения застряли в горле, так и не прорвавшись наружу. Мы с Зи стояли и ковыряли дощатый пол носками ботинок, словно ученики младших классов. Вот только сравнение Тервюрена со строгим директором больше не казалось удачным. Море подарило ощущение долгожданной свободы, но всего несколько слов, и — мы снова заперты в четырех стенах, разве что стены нельзя потрогать.

"Или можно? Нас не выпустят до конца пути из каюты?"

— Разрешите подышать воздухом? — тихо спросила Гортензия.

— Только под охраной, — сухо бросил инспектор.

* * *

На палубу мы не вышли — выползли. Чуть позади нас тут же возникли двое мужчин, не в полицейской форме — обычных матросских куртках, но сотрудников спецотдела вполне можно было узнать по лицам. На лицах читалось: "Дайте нам хоть крошечный повод!" Проверять размеры повода не хотелось, хотелось затаиться в каком-нибудь уголке — подальше от машин и дымной трубы, поближе к морю и свежему ветру.

— Вот же вы котята несчастные! — это снова была морячка в бандане. — Пошли со мной.

Мы вопросительно посмотрели на охранников. Один из них кивнул: "Можно."