"Вот только жуки — не люди."

— Барышня Горшковиц, отсядьте от подруги, поменяйтесь местами с сержантом, — негромко велел Тервюрен.

— Я ничего не делала! — Зи на всякий случай прикинулась дурочкой. Инспектор вздохнул:

— Ничего, если не считать, что вы с ней постоянно норовите схватиться за руки, используя дар. Сами не замечаете. Это даже хуже, чем вопросы барышни Ронды.

"Как он увидел?! Хотя, о чем я. Он — это он."

Дварф в темных очках и клетчатом картузе занял место напротив меня. Зи молча плюхнулась на скамью и выудила из кармана куртки вязание. Сержант взглянул на Зи с неодобрением. Вполне понятно: фургон то и дело подпрыгивал на камнях и ухабах, а спицы — довольно острая штука.

— Отличная сталь, — заверила Гортензия, перехватив его взгляд. — Легко воткнуть жуку в глаз. Авла так считает.

Инспектор снова вздохнул. Вздох подозрительно напоминал стон.

* * *

Дорога шла по склону холма, с него открывался прекрасный вид на поля и лес вдалеке. Виды, которыми я любовалась, были хороши во все времена года — с одним исключением. Сырая, лишенная снега зима — бездарнейший декоратор. Поля, расчерченные каменными изгородями, голые деревья, дороги — все было серо-буро-унылым. Оставалось совсем немного времени до радостного момента, когда серо-бурый сгинет под натиском красок весны. Нарциссы, гиацинты, крокусы расцветут не только на клумбах — везде: в лесу, в полях, у обочин. Весна здесь прекрасна. Нам же досталось то, что местные зовут "дризлинг", а одна моя знакомая в колледже издевательски переделала в "грязьлинг". Это не наш дождь, который в Бергюзе не редкость, но все же исправно заканчивается. Это странное, слегка чокнутое явление, с которым никогда не понятно: открыть зонт или не стоит? Вроде, не каплет… но одежда при этом уже вся мокрая и волосы повисли сосульками. И такое островитяне считают вполне сносной погодой. Вот когда наползает местная гордость — туман, тогда — да, не везет. Выйти из дома без фонаря значит — заблудиться, еще не дойдя до калитки.

Не удивительно, что у местных есть забава "Ориентирование в тумане". Очень травмоопасный спорт. Что ж… зато здесь не холодно. Хорошая земля, богатые урожаи… Сырая земля, которая не промерзает. Вполне возможно, сейчас ее роют жуки. Прямо под этой дорогой.

— Ой, мама!..

— Читаем записку, — сухо бросил Тервюрен, обернувшись ко мне.

— Я не об этом! Земля!..

— Совы! — в тон мне ответил инспектор. Подождал несколько мгновений и сжалился: