Тельма похлопала себя по заметно округлившемуся животу. Она была уже на седьмом месяце.

– Очень счастлива, Шейн. Кстати, я тебе говорила? Возможно, это близнецы.

– Да, говорила.

– Близнецы, – с благоговением повторила Тельма. – Прикинь, как бы порадовалась за меня Рути!

Близнецы.

«Судьба всегда стремится восстановить предначертанный ход событий, – подумала Лора. – И к счастью, иногда у нее получается».

Какое-то время подруги сидели в уютной тишине, вдыхая целительный морской воздух, прислушиваясь, как ветер осторожно перебирает ветви местных сосен и кипарисов.

Затем Тельма нарушила молчание:

– Помнишь тот день, когда я приехала к тебе в горы, а ты тренировалась на заднем дворе стрелять по мишеням?

– Конечно помню.

– Расстреливала все эти человеческие силуэты. Щерилась, угрожая всему миру, требовала оставить тебя в покое, и повсюду у тебя были рассованы стволы. В тот день ты сказала мне, что всю жизнь смиренно сносила удары судьбы, но больше терпеть не намерена и будешь сражаться, чтобы себя защитить. Шейн, в тот день ты была жутко злой и ожесточенной.

– Да.

– Ну, я знаю, что ты по-прежнему стоик. Я знаю, что ты боец. Ведь в мире и поныне полно смертей и трагедий. Но несмотря на это, в тебе больше нет прежнего ожесточения.

– Уже нет.

– Открой секрет?

– Я усвоила третий важный урок. Вот и все. Итак, в детстве я научилась быть стоиком. После гибели Дэнни – быть бойцом. И сейчас я по-прежнему умею стоически терпеть и драться, но к тому же я научилась принимать судьбу. Судьба – она есть.

– Шейн, похоже на всю эту философскую восточную экзистенциальную хрень. Черт! «Судьба – она есть». Сейчас ты начнешь уговаривать меня распевать мантры и созерцать свой пупок.

– Учитывая, что у тебя в животе близнецы, тебе вряд ли удастся разглядеть свой пупок, – ответила Лора.

– А вот и нет. Очень даже могу. Нужно только правильно установить зеркала.

– Тельма, я тебя люблю, – рассмеялась Лора.