— Это где я? — Женщине на плечо внезапно что-то упало. — Желудь, — сообразила она, присмотревшись, но, оглянувшись на дерево, к которому стояла спиной, широко открыла глаза от удивления. — Вот же, похоже, я нафеячила!

Огромное вековое дерево радовало глаз необъятным стволом в знакомую черно-белую березовую полосочку и липовым ароматом белеющих среди дубовых листьев и желудей цветов.

— Вот что значит делать, ничего не продумав заранее, — вздохнула Марья. — Интересно, что я там еще начудила и как это все будет работать. — Она пошла в сторону дома, разглядывая все вокруг. Цветочки под ногами вызвали не очень приятную ассоциацию с цветочными феями, но Марья решительно отмела эту мысль.

— Вон какое дерево вышло! Виолетта с Манефой увидят — будут в восторге! И камни вон есть. — Она подошла к небольшим скалам. Полоска двух-трехметровых булыжников образовывала игрушечные микрогоры. С одной из скал стекал, образуя крошечный прудик, небольшой водопад.

— Ух ты! — восхитилась Марья, увидев в прозрачнейшей воде помимо своего отражения все камешки на дне. — Сюда бы рыбку золотую и кувшинки.

Прудик помутнел, поверхность подернулась радужной пленкой, как будто на него пролили бензин, но не успела Мария Спиридоновна испугаться, как гладь снова стала прозрачной. В глубине мелькнул золотой чешуйчатый бочок, а на поверхности рядом с мясистыми зелеными листьями закачались белые кувшинки. Женщина разглядывала рыбешку с горящей золотом чешуей и, потрогав пальчиком прохладную воду, задумчиво спросила сама себя:

— Интересно, она говорящая? Как из сказки?

Блестящий золотой карась выплыл на поверхность и пробасил:

— Говорящая, говорящая! И желания исполняю, но только тут и твоей магией.

Открыв рот, Марья села на травку, обняв поварешку, а рыбеха добавила:

— Ты там это, аккуратнее с мыслеформами, а то будет тебе и кот ученый на дубе… э-э-э… березо-липе том. Или той. — И перед тем как уйти на глубину, потребовала: — Хоть червяков тут наколдуй или мошек каких. Мне питаться чем-то надо.

Марья выдохнула, решила, что не надо ей кота и надо сосредоточиться, покрошила рыбешке кусок завалявшейся в кармане булки и пошла осматривать дом.

— Красота! Всегда хотела такой, — обрадовалась она домотканым половикам, кружевным салфеткам и печке с лежанкой. — Только вот туалет хотелось бы нормальный, как в общежитии. Стенка у печки тут же пошла радужными разводами, превращаясь в аккуратную дверку. Обнаружив за ней привычную ванную комнату с душем и туалетом, Мария Спиридоновна запрыгала как девчонка и поскакала осматривать второй этаж.