– В общем, ха-ха, это не звуковой, а видеофайл. Танец, блин кошачий. Одна очень особенная женщина вложила его в мою память. Поверьте, отказаться было невозможно. Да уж, последний раз я так позорился в шестом классе… И попрошу не ржать! А то могу выйти из образа. Мадам мне пожизненную мигрень обещала, если плохо станцую. Итак – Латура, – словно название громко продекларировал Олег.

Тул сразу надрывно запел очень необычную мелодию. И все пооткрывали рты… Никто и представить себе не мог: убийца-маньяк, как профессиональный балерун, танцевал перед публикой крутое Лебединое озеро с элементами У-Шу. Изящные повороты. Подскоки. Перевороты через голову в полный рост. Вертикальные шпагаты с касанием головой ноги. Руки у Олега то плыли уточками с красивым утонченным изгибом, то заламывались за спиной. Движения лучника сопровождались падениями на колени и перекатом по полу. Лебедь затих через пятнадцать минут с начала исполнения. Никто за это время не смеялся, и еще пять минут после в зале стояла тишина. В течении этих пяти минут Олег, словно еще в образе, медленно поднимался с пола. Напряженный взгляд его был прикован к открытому окну. Упреждая побег, Вячеслав двинулся к нему… Тут со свистом снаряда в окно влетел канализационный люк! Олег в прыжке с большим трудом принял его. Он выбил из его груди сдавленный выдох: «хе-да». Тул закричал словно младенец, услышав эти звуки. А Воронов хрипло выдавил:

– Вот свадебный подарочек от мамы… Мадам настаивала, чтобы я непременно его поймал и проследил, чтоб никого не пришибло. – Кривая улыбка Олега была обращена к Крынкину.

Страсть! Вячеславу этой металлягой чуть голову не снесло! Если бы не Олег… А диск при ближайшем рассмотрении оказался похож на полусферу, отделившуюся от каменного яйца в пещере, и на панцирь большой черепахи. Расчерчен на сегменты с загадочными символами.

– Госпожа, Мишель, эта шкатулка открывается с помощью, ха-ха, толуола, – схохмил Воронов. – Вы знаете, о чем я. Но на вашем месте я бы не открывал. Зарыл бы в недоступном для детей уголке. – Улыбка у Олега при этом была не издевательская, а серьезная, предупреждающая.

– Да, есть подарки, за которые не стоит благодарить. Я отправлю тебя обратно в камеру. Будешь смирным – получишь ужин со свадебного стола, – тихо, практически прошептала Мишель.

Воронов кивнул ей, а мне, бросив печальный взгляд, сказал:

– Прощай, уже навсегда…

Когда Олег сказал эти слова, я заметила какую-то странную реакцию в глазах Мишель. Почувствовав это, она отвернулась. Потом опять резко взмахнула рукой, и в ней непостижимым образом оказался пояс Ефирты. Тул загудел, когда живой вихрь опоясал арестанта. Все быстрей закручивался воздух вокруг него. «У-у-у-вал», – завыл ветер, оторвав Олега от пола. И унес его в то же открытое окно.