Снова.

Милдред беспокойно кружила по комнате. Она то и дело останавливалась, прижимала руки к вискам, отпускала, опускала плечи, будто разочарованная в себе самой. И продолжала прерванный путь. От золотистого диванчика с резными ножками к окну. От окна к столу. От стола к шкафу. И по ковру, разрисованному желтыми и белыми треугольниками.

- Что-то не так. Неправильно.

- Все неправильно, - Лука не мешал. Кому-то и вправду на ходу думается легче.

А что неправильно…

Ник Эшби словно сквозь землю провалился. И маги вновь разводили руками, мол, никак невозможно найти, даже по крови, даже рядом с источником.

Нестабильное поле.

Драконы, чтоб их.

И проклятый хозяин, с которого станется уйти в горы на пару месяцев, а то и лет. И мучат сомнения, не слишком ли беспечен был Лука, позволив Эшби оставаться на свободе. Адвокаты адвокатами, но всегда можно сыграть в самодура.

Поздно.

- Станислав Эшби… пусть не примерный семьянин, но детей любил… и заразил супругу неизвестной болезнью, чтобы получить наследника. Он определенно знал, что делает. И как врач должен был бы интересоваться развитием этой болезни.

Она остановилась.

- А есть портреты?

- Чьи?

- В старых семьях любят писать портреты. Или снимки делать, но снимков тех, кто был до Лукреции Эшби я не нашла. А портреты должны быть. Где?

И сама себе ответила.

- Кажется, Уна упоминала, что их перенесли после ремонта. Идем.

- Сейчас?

Ночь на дворе. Тьма расползлась и ветер завывает, что стая койотов. И если Николас Эшби где-то там, то Лука ему не завидует. Впрочем, и здесь неспокойно.