– Бабушка! – пролепетала Ветрана Петровна. – Как ты здесь оказалась?

– Предлагаю начать с другого вопроса, – проскрипела графиня-мать, уверенно проходя на центр залы. Она стянула с себя перчатки и бросила их на стол. – Как оказалась здесь ты?

– Я… – барышня совершенно смутилась, опустила взгляд, даже шмыгнула носом. – Я…

В залу с улицы вместе с Оссолином вошла девушка-служанка. Она тащила за собой на поводке разжиревшую меланхоличную таксу. Собака переваливалась с боку на бок, её брюшко почти волочилось по полу. Такса сносила все трудности бытия с достойной восхищения печалью. Преодоление порога тем не менее оказалось для неё серьёзным испытанием, и служанке пришлось перенести собаку в зал на руках.

– Кварта, – обернулась к ней старуха, – позволь зверю жить его собственной жизнью!

– Слушаюсь, ваше сиятельство! – сделала книксен служанка.

Она стала снимать с таксы поводок.

– Оссолин, голубчик, как ты? – спросила графиня-мать, рассматривая дворецкого, будто он был картиной, которую ей предложили приобрести. – Надеюсь, это не ты позвал сюда эту троицу во главе с моей внучкой?

Старик пожевал губами, собираясь с мыслями, и ответил:

– Молодая графиня и её гости прибыли только что, ваше сиятельство.

Получившая волю такса прошла вперевалку несколько шагов и улеглась на пол там, где была, в проходе.

– Я знаю, что только что, – бабка вернулась к столу. Слуга рванул вперёд, чтобы пододвинуть ей стул, но успел сделать лишь пару шагов. Женщина уже устроилась сама. – Во дворе стоит экипаж барона, и из трубы всё ещё бьёт пар. Я же спрашиваю о том, каким образом здесь оказалась её милость! Одна, без сопровождения, в чужой машине!..

На пороге залы появился шофёр графини с баулами в руках.

– Куда прикажете отнести багаж, ваше сиятельство? – спросил он.

– В мою комнату! – буркнула та, не оборачиваясь. – Оссолин, покажи! Яслуша у меня недавно, здесь ещё не был! – старуха поёжилась. – Почему так холодно? Растопите камин! И вообще, Яслуша, займись печами! – женщина повернула голову в сторону служанки, замершей подле таксы. – Вон та девушка, Оссолин, кухарка. Зовут Кварта. Отведи к кастрюлям, и дальше она справится сама. А мне пока нужно переговорить с внучкой, и старуха поднялась со стула.

Ветрана Петровна невольно отступила на шаг.

Снаружи вновь донеслись удары колокола.

Все замерли.

– Меня предупреждали, что здесь очень уединённое место, – пробормотал Вийт.