Люси пережила смерть своих двойняшек.

И жизнь напоминала ей об этом каждый день самым жестоким образом.

60

60

У лейтенантов Робийяра и Леваллуа было о чем рассказать коллегам, и Никола Белланже, вернувшись в дом 36 по набережной Орфевр, решил собрать подчиненных на совещание. Он закрыл дверь в кабинет, Люси принесла всем кофе.

Небо затянули тяжелые тучи, и стало так темно, что пришлось включить свет. По усталым лицам всех пятерых полицейских было видно, что прошедшие дни дались им непросто. Робийяру пора было бы уйти наконец домой, к семье, уйти бы ему еще вчера, но он и сейчас находился тут и вроде бы намеревался оставаться до последнего, несмотря на сцены, которые закатывала по телефону жена, и крики детей: «Пап, ты где, ну, па-а-ап?!» Шарко быстренько сходил к Баскезу и выяснил, что никаких сколько-нибудь убедительных версий насчет убийцы Глории по-прежнему не существует. Зато капитан полиции внял доводам комиссара и выставил наружное наблюдение перед его домом в Аи-ле-Роз.

Что же до Люси, то она уже получила электронные билеты на самолет до Киева и забронировала номер в тамошнем апарт-отеле «Шерборн». Вылет планировался на 18.02. Отдел, который занимался в Уголовной полиции командировками сотрудников, разрабатывал вместе с гидом-переводчиком ассоциации Владимиром Ермаковым оптимальный маршрут.

Подумать только, а ведь завтра вечером сочельник…

Это Рождество — не такое, как обычно, ведь они встретят его рядом с атомным реактором, который убил миллионы людей. Для зимних каникул можно было придумать что-то получше.

Лейтенант Леваллуа глотнул из стаканчика кофе и начал:

— Получил я, значит, ответ по нашим делам от органов здравоохранения, специализирующихся на заражении радиацией. Процентное содержание цезия-137 в организме мальчика тысяча четыреста беккерелей на килограмм веса.

— Тысяча четыреста, — повторил Шарко. — Но у него же вытатуировано на груди именно это число! То есть они обозначали татуировками, сколько радиоактивной отравы обнаружено в организме того или иного ребенка. Вот и еще одно доказательство, что наша история прямо связана со всем этим кошмаром.

Леваллуа продолжил свой отчет:

— Беккерель — это единица измерения радиоактивности. И смотрите, что у нас получается: если мальчик весит примерно тридцать кило, значит каждую секунду его организм излучает больше сорока тысяч радиоактивных частиц.

Сорок тысяч! Все попробовали молча представить себе, что это за ужас.

— И даже после смерти тело остается радиоактивным: скелет ребенка и через десять, и через двадцать лет будет испускать такие частицы. А если предположить, что тело кремируют, то каждый миллиграмм пепла, развеянного по ветру, будет мигать, как фонарь маяка. Всегда. Всегда.