– По плану один должен был остаться снаружи, присматривать, как там настоящие легавые. И двое – внутри. А теперь ты будешь ошиваться внутри один – черт, это как-то нездóрово.

– Вот поэтому так важно, что вчерашний тест я провел в одиночку. Вынес хреновы солнечные очки из какого-то говнорасследования. Чтобы проверить расписание и поэтажный план. Чтобы засечь время. Чтобы помелькать перед сотрудниками. Все было в лучшем виде, Сэм! Все оказалось так просто! Им и в голову не пришло, что какой-нибудь идиот завалится… прямо к ним. Прямо в управление, набитое этими мелкими сошками, которые пытаются сообразить, как люди вроде нас делают дела где-то там, и арестовать нас – тоже там.

Он перегнулся через столик, указал за окно.

– Видишь, Сэм?

Сэм влил в себя пару глотков воды, которая не пошла дальше горла. Он перевел глаза туда, куда указывал Лео, но увидел только несколько машин с несколькими полицейскими.

– Вон те две машины, Сэм, отъезжают от места, которое считается самым защищенным. А вон там, посмотри, четверо в форме выходят через главный вход. Как они смеются, погляди-ка хоть на того усатого, идет позади всех, говорит что-то о-очень смешное, а та, рядом, ржет – как же славно они себя чувствуют, а?! И знаешь почему, Сэм? Потому что они там, где им безопасно. И это ощущение безопасности мы отнимем у них навсегда!

Он опять подвинул стакан с водой Сэму, но тот только покачал головой.

Плохо.

На такую нервозность у них просто нет времени.

Слегка волноваться перед ограблением банка или инкассаторской машины – полезно, это обостряет чувства. Но нельзя перебарщивать. Стресс влияет не только на движения; он делает медлительными мысли и опустошает дух.

– Сэм, единственное, что от тебя требуется – это проверить, в машине ли пустые мешки, забрать меня с полными коробками, когда я подам знак, что уже вышел, и постоянно следить за обоими входами в управление с Кунгхольмсгатан и за главным входом в суд с Шеелегатан.

Лео положил руку Сэму на плечо – как иногда Винсенту, когда тот колебался.

– Так что ты, Сэм, ничем не рискуешь до того, как мы закончим и уберемся оттуда. Орудовать в здании я буду один.

Старый коровий колокольчик. Когда входили и выходили посетители, когда дверь кафе открывалась и закрывалась, что-то квадратное, блестящее, свисавшее с потолка на шнурке, брякало о ее верхнюю часть. Вот как раз явилась новая четверка. Те самые смеющиеся полицейские. Они покинули здание не для того, чтобы кого-то арестовать – они хотели съесть по булочке и продолжать смеяться, но уже здесь, в кафе.