– Держу пари, и для карьеры хорошие времена настали.

– Можно и так сказать. Но что важнее, это пошло на пользу нашей общей безопасности. – Левинсон снова подалась к экрану. – Но сказка когда-нибудь кончается, так ведь? В две тысячи тринадцатом они узнали, что мы прослушиваем телефон Меркель, и каналы снова закрылись. Отменили соглашение по обмену разведывательной информацией, отправили домой шефа местной резидентуры ЦРУ, сравнили АНБ со Штази и послали нас куда подальше. Как будто это стало для них сюрпризом. – Она покачала головой и посмотрела на Кевина поверх очков. – Оуэн прекрасно все знает. Не совсем понимаю, зачем было нужно посылать вас за океан.

– Ну у меня тут есть и другие дела. – Мур наклонился ближе. – Только между нами, хорошо? Джейкс обеспокоен. В Вашингтоне утечка, подобной которой раньше не было. Если выплывет, что он готовит дополнительный доклад, его заставят все открыть. А он пока еще не в курсе, что в итоге раскопает.

– Хотите сказать, он никому в своей конторе не доверяет?

– Полагаю, доверяет мне, но если я обращусь в штаб-квартиру, то сохранить что-то в секрете будет уже невозможно.

– И все-таки это весьма радикальный шаг.

– Вы же знаете Оуэна…

Левинсон улыбнулась. Вся эта история держалась до первого звонка Джейксу, но если она еще не позвонила, то теперь не позвонит, пока не проснется Вашингтон. Только это сейчас имело значение. Она снова посмотрела на экран.

– Хотели знать, что делал после взрыва Бишоп?

– Да.

– Боюсь, у нас тут немного. Вот к кому он отправился. – Фей повернула экран так, чтобы Кевин видел то же, что и она: фотографию худощавой женщины с блондинистыми косичками: Элли Уриг. Мур быстро пробежал взглядом по экрану, запоминая важные детали: последний известный адрес на Люкхофф-штрассе и номер телефона.

– Уриг не была членом «РЛК», – объясняла Левинсон, – но в их круг входила. Жила неподалеку от места их встреч. Вы же знаете, что в момент взрыва Бишоп находился возле дома? После взрыва он сразу направился к ней.

– Были какие-нибудь еще причины, кроме того, что близко?

Фей посмотрела на собеседника с удивлением.

– Уриг. Аника Уриг, любовница Бишопа, была ее сестрой.

– Ах да. Конечно…

Левинсон повернула экран к себе.

– Мы ее допрашивали. Немцы тоже. Работала барменшей. Начинающая певица. Мартина знала не очень хорошо, но дала денег, чтобы он мог убраться из города.

– И куда дальше?

Женщина развела руками.