На минуту оба погрузились в молчание, которое нарушил Декер:
– Вы тут упоминали, в какую сумму страховые компании оценивают человеческую жизнь.
– Да, это часть их бизнеса.
– Синди Райли говорила мне, что потеряла здесь из-за передозов многих друзей.
– Ничего удивительного. Есть еще тысячи мест точь-в-точь как это. Где люди когда-то просыпались каждое утро и шли на работу с какой-то определенной целью. Теперь у них нет цели. И работы нет. И какого-либо осознания собственной ценности тоже. Не зря этот опиоидный кризис называют эпидемией отчаяния.
– А еще Райли говорила, что у некоторых из этих друзей были полисы страхования жизни. И что кое-какие строительные работы в городе финансируются за счет денег, полученных в качестве возмещения от страховых компаний – как раз по страхованию жизни. – Декер ткнул пальцем в несколько шикарных машин, припаркованных вдоль дороги. – Не исключено, что и вот на это такие деньги тратятся.
Кемпер несколько секунд обдумывала его слова, после чего решительно помотала головой:
– Ни одна страховая компания не застрахует на большую сумму человека со слабым здоровьем, который может в любой момент отдать концы. Наркоманов это тоже касается – если это то, что вы подумали, Декер.
– А может, на момент оформления полиса они и не были наркоманами, – задумчиво произнес он.
– К чему это вы клоните?
– Было бы интересно узнать, у скольких людей в Бэронвилле, умерших от передоза, были полисы страхования жизни на крупные суммы. Сможете это выяснить?
Кемпер уставилась на вереницу машин вдоль дороги.
– Могу попробовать.
– Отлично.
Прежде чем она успела как-то отреагировать, Амос сказал:
– Мне надо ехать. Я обещал Джеймисон помочь с поминками. Они их дома устраивают.
Когда он вылезал из машины, Кемпер заметила ему вслед:
– Как-то особо не представляю вас на домашнем хозяйстве.
– Ну в последнее время я и сам себе удивляюсь.