Сказав это, я поднялась и вышла. Не помню, чтобы Эш что-то сказал на прощание, но мне запомнилась темная фигура в дверном освещенном проеме – он смотрел мне вслед. Не помня под собою ног, не ощущая усталости, не замечая огней и шума проносящихся машин, я дошла до Шепердз-Буш. Меня переполняло радостное возбуждение, словно я опять была молодой и влюбленной.

Как я и предполагала, Эш не тратил времени зря. Согласно нашему уговору, он позвонил мне спустя два дня в восемь утра и сказал, что познакомился с девушкой. Как – он не говорил, а я не спрашивала. Потом позвонил еще раз и сказал, что будет с Октавией 8 октября в Олд-Бейли, где должна вести защиту ее мать, после окончания процесса они сообщат ей о помолвке. Если мне требуются доказательства, я могу побродить поблизости и увидеть все собственными глазами. Но я понимала, что риск велик, кроме того, я и так уже была достаточно осведомлена. Днем ранее Эш предупредил меня, когда я могу увидеть, как они отъезжают от дома на Пелхем-плейс на мотоцикле. В десять утра я была там и все видела. Еще я звонила миссис Бакли, якобы просто поболтать, и спросила, как дела у Октавии. Она не распространялась на эту тему подробно, но и сказанного было достаточно: Эш прочно вошел в ее жизнь.

А теперь я подошла к той части письма, которая больше других заинтересует полицию, – к смерти Венис Олдридж.