«С одной стороны, с другой стороны», — подумал Левин и вздохнул про себя, когда немного позднее звонил в дверь квартиры, где жила их свидетельница. Он попросил Еву Сванстрём предупредить старую даму по телефону заранее, и, надо надеяться, та выполнила поручение, поскольку хозяйка квартиры не удосужилась даже посмотреть в глазок, прежде чем открыла ему.

— Меня зовут Ян Левин, я работаю комиссаром в Государственной криминальной полиции, — сказал Левин и показал удостоверение, улыбнувшись ей своей самой внушающей доверие улыбкой.

«Старушка выглядит одновременно бодрой и обрадованной, похоже, у нее ясная голова», — подумал он с надеждой.

— Входите, проходите туда, — сказала она и показала направление палкой с резиновым наконечником.

— Спасибо.

— Это я должна благодарить тебя, — сказала госпожа Рудберг. И продолжала: — Комиссар… Значит, дело серьезное. Дамочка, приходившая в прошлый раз, была ведь обычным полицейским, — констатировала она и с любопытством посмотрела на своего гостя.

Сначала они поговорили о дне ее рождения, и оказалось, что свидетельница, похоже, столкнулась с таким же священником, как и его престарелая тетка. Вдобавок прошло несколько лет, прежде чем ее родители обнаружили ошибку.

— Только когда мне пришла пора идти в школу, мой отец увидел, что святой отец поставил неправильную дату в церковной книге, — объяснила она. — Но к тому времени у нас появился новый священник, и он не захотел ничего менять, раз уж запись сделана. Так все и осталось.

Одно время ее немного раздражало, что она числилась в регистрах с ошибкой на целый месяц. Но с возрастом такой срок значит все меньше и меньше, а при получении первой пенсии она даже с благодарностью вспомнила промашку святого отца.

— Я получила пенсию на месяц раньше, — констатировала она и улыбнулась Левину. — Остается только поблагодарить и принять.

День рождения не доставлял ей никаких проблем. Она всегда праздновала его четвертого июля и не рассказала об ошибке священника полицейскому в юбке, поскольку не сочла это важным. Вдобавок та ни о чем таком не спросила ее, и она решила, что мадам уже в курсе. Это простое недоразумение, и именно четвертого июля в шесть утра она сидела у себя на балконе. Точно как в большинство других дней нынешним летом, и именно в тот день по случаю праздника у нее имелся кусок торта к обычному утреннему кофе.

— Я даже поставила все на поднос, чтобы не пришлось бегать туда и обратно. С моей-то палкой, — объяснила она.

«Остается одна проблема, и как мне разрешить ее сейчас?» — подумал Левин.