Трульс выключил компьютер, встал и прошел мимо Катрины Братт. Прошел настолько близко, что должен был почувствовать запах ее духов, если бы она ими пользовалась. Он считал, что женщина вполне может нанести на кожу немного духов. Не столько, сколько наносит большинство, – тогда духи начинают пахнуть хуже растворителя, – а немного. Столько, чтобы включилась фантазия и мужчина попытался представить себе, как женщина пахнет на самом деле.

Пока он ждал лифт, у него было время подумать, чего от него хочет Микаэль. Но в мозгу было пусто.

Только стоя в кабинете начальника полиции, он понял, что его раскрыли. Он увидел спину Микаэля, стоящего у окна, и услышал, как тот сказал без всяких предисловий:

– Ты предал меня, Трульс. Та шлюха связалась с тобой или наоборот?

Трульсу показалось, что ему на голову вылили ведро ледяной воды. Что, черт возьми, случилось? Улла сломалась и созналась из-за угрызений совести? Или Микаэль ей угрожал? И что, блин, он должен теперь отвечать?

Он прочистил горло:

– Это она связалась со мной, Микаэль. Она этого хотела.

– Разумеется, она хотела, шлюхи берут все, что могут. Но чтобы она обратилась к тебе, моему самому доверенному лицу, после всего того, через что мы прошли!

Трульс не мог поверить, что он говорит в подобном тоне о своей жене и матери своих детей.

– Я подумал, что не могу отказаться встретиться с ней и поговорить, и больше ничего не должно было произойти.

– Но что-то еще произошло, разве не так?

– Ничего не произошло.

– Ничего? Ты что, не понимаешь, что ты держал убийцу в курсе того, что мы знаем и чего не знаем? Сколько она тебе заплатила?

Трульс заморгал:

– Заплатила? – У него в голове прояснилось.

– Я полагаю, что Мона До получала информацию не бесплатно? Отвечай и не забывай, что я знаю тебя, Трульс.

Трульс Бернтсен осклабился. Он соскочил с крючка.

– Ничего не произошло, – повторил он.