– Лихо ты, Яков Семеныч, по-итальянски шпрехаешь, – одобрил Бабкин. – А теперь подними руки вверх и оставайся на месте.

Боцман не обратил на его слова никакого внимания. Он повернулся к Алессии.

– Малышка, посмотри на меня!

К удивлению Бенито, девушка послушалась. Она вскинула голову и уставилась на старика. То ли ее заворожила синева его глаз, то ли что-то еще, но только она поднялась и сделала шаг ему навстречу.

Боцман долго смотрел на нее, будто забыв о существовании всех остальных.

– Она больная, – тихо сказал Бенито, как будто старик не мог разглядеть этого сам.

Яков не ответил. Он поднял руку – Сергей Бабкин предупреждающе вскрикнул – и провел пальцами по испачканной щеке девушки точно таким же жестом, который Бенито наблюдал у матери.

Алессия не дернулась, не отстранилась.

– Отойди от нее, старче! – потребовал Сергей.

Боцман склонил голову набок и беззвучно что-то шепнул. «Леона», – прочел по губам Бенито.

– Яков Семеныч, не дури!

Боцман долго молчал. Наконец он заговорил, но слова его были адресованы не сыщикам.

– Есть яхта, – очень медленно произнес Боцман, обращаясь к Бенито. Ни на Макара, ни на Бабкина, державших его на прицеле, он не смотрел. – Далеко отсюда. В другом полушарии. Поедешь со мной туда, малыш? Твою сестру я забираю с собой.

– Что он говорит? – спросил Бабкин. – Э, Яков Семеныч! Если ты натравливаешь пацана на нас, то напрасно!

Боцман не повернул головы.

– С тобой? – непонимающе переспросил Бенито. – И с Алес?

– Я забираю ее с собой, – повторил Боцман, роняя слова с той же медлительностью, будто каждое из них давалось ему мучительно. – Я позабочусь о ней. Жить нам будет очень скучно. И очень счастливо. Решай, остаешься ты или идешь с нами.

Юноша приподнялся, не до конца осознавая происходящее. Боцман шепнул что-то Алес, взял за руку, и девушка неуверенно двинулась за ним.

– Макар, этот сукин сын уходит! – предостерегающе крикнул Бабкин, как будто Илюшин не видел этого сам.

– Яков Семеныч, далеко ли ты собрался? – весело окликнул Макар. – Серега, стреляй ему по ногам, если начнет двигаться. Я надеюсь, Боцман, ты не станешь закрываться девочкой?