Вертолет висел поодаль – похоже, над спортивным полем.

– Проповедника взяли? – спросил Адам.

– Адам, мы его возьмем, он здесь, поблизости, мы подняли на ноги всех.

Адам несколько раз кивнул и снова отвернулся.

– Погоди секунду, – прошептал он, сделал несколько шагов и провел пальцами по ветке куста.

– Побудь здесь, – сказала Марго.

Адам пристально посмотрел на нее, после чего, потерянный, пошел бродить по саду. Закрыв руками лицо, он притворился, что пытается осмыслить слова Марго, но сам он знал, что должен увидеть Катрину: он не верит полицейским, так быть не может, не сходится, все это не имеет никакого отношения к Катрине.

Адам брел вокруг дома. В нестриженой траве лежал зеленый шланг. Мелкие мошки роились в синем свете мигалок. На заднем дворе темнота была гуще.

Адам увидел самого себя черным силуэтом в красном куполе круглого гриля. Зайдя за угол, он увидел, что дверь подвала открыта. Веревка перерезана. Он вошел. Свет внизу горел.

Было слышно, как на верхнем этаже суетятся люди. Техник раскладывал пластины для передвижения по месту преступления.

Адам сделал еще шаг – и увидел Катрину в холодном свете люминесцентной лампы. Она сидела, привалившись к тепловому насосу, повсюду кровь – на мягких штанах, на футболке, на полу. Волосы заправлены за ухо, но большая часть лица отсутствовала, оно было изрезано в лохмотья. Темная кровь блестела на груди, левая рука словно обхватила пальцы правой.

Адам отшатнулся, услышал собственное дыхание, опрокинул пакет с моющим средством, наткнулся на собственные резиновые сапоги и вернулся в сад.

Он задыхался, но не мог вдохнуть достаточно воздуха и сунул пальцы в рот.

Он перестал понимать происходящее.

Тревожный звонок поступил полчаса назад – и вот уже ничего нельзя изменить.

Возвращаясь мимо кучи компоста, Адам вдруг услышал, как в лесу хрустнула ветка. Кто-то из полицейских обошел дом, позвал его, но Адам уже спешил к опушке на звук – кто-то пробирался среди деревьев.

Позади зажглись прожекторы, и сад наполнился светом. Стволы деревьев светились серым, будто покрытые слоем пепла. Адам словно очутился в подземном лесу.

Впереди, метрах в двадцати, стоял и смотрел на него какой-то человек. Их взгляды встретились, и доля секунды понадобилось Адаму, чтобы сообразить, кто перед ним.

Этот психиатр, Эрик Мария Барк.

Словно молния сверкнула у Адама в голове, и он понял все. Понимание было мгновенным, словно полено разлетелось под лезвием топора.