– Пошли, войдем, – позвала Нелли и облизала губы.

– Это и есть Сольбакен? – удивился Эрик.

– Шикарно, да? – Нелли фыркнула.

Битое стекло блестело во дворе и на кирпичных ступенях, лист покрытой копотью гофрированной жести валялся в траве. Местами фундамент разрушился до самого подвала и походил на пустые бассейны с сорняками на дне; рядом высились укрепленные своды подземных коридоров.

В рощице молодых вязов – старая стиральная машина, грязные пластмассовые стулья и пара тракторных покрышек.

– А теперь я покажу тебе дом, я его обожаю. – Нелли с довольной улыбкой взяла Эрика под руку.

Вокруг дома все заросло темно-зеленой крапивой. На крыше веранды лежала оторванная водосточная труба.

– Внутри ужасно мило. – Нелли потянула Эрика за собой.

Земля качнулась под ногами, секундная дурнота накрыла Эрика, он не мог отвести взгляда от бурой лужи маслянисто блестящей воды.

– Как ты себя чувствуешь? – Улыбка Нелли стала тревожной.

– Трудновато осознать это все… что я теперь здесь, – ответил Эрик.

– Давай войдем, – позвала Нелли и попятилась к дому, не спуская с Эрика глаз.

– Утром я гипнотизировал Роки, – сказал Эрик. – Он вспомнил человека, который убил Ребекку Ханссон, вспомнил название церкви, где они встречались.

– Надо сообщить об этом в полицию.

– Не знаю… все так…

– Заходим, заходим, – перебила Нелли и пошла к дому.

– Я не успел ничего обдумать, необходимо было скрыться от полиции, – сказал Эрик, следуя за ней через двор.

– Само собой, – отсутствующе ответила Нелли.

Ворона подпрыгнула, забила крыльями над крышей. Кабель телеантенны свисал по фасаду до самых сорняков. Сугробы мокрых листьев намело вокруг старой дизельной бочки с выцветшей эмблемой «Шеллс».

– Мне надо придумать способ сдаться, – продолжал Эрик.