Церковь как будто уже привыкла к холоду. Ее штукатурка словно поседела под тонким покровом инея. Но деревья все еще сопротивляются, а пляжи и голубое небо на плакатах в окне бюро путешествий по-прежнему выглядят как насмешка.
Пахнет свежей выпечкой. Малин поднялась рано и успела поставить в духовку замороженные багеты. Она уже съела пару штук, с абрикосовым повидлом и вестерботтенским сыром, и сейчас любуется видом из окна.
На столе за ее спиной лежит свежий номер «Корреспондентен». У нее не хватает сил даже листать его. Все та же первая страница.
«Полиции предъявлено обвинение в преследовании».
«Издевательство, а не заголовок», — думает Малин, попивая кофе и разглядывая рекламные объявления универмага «Оленс» с пуховиками и шапками.
Однако еще большее издевательство — сам текст. Глупая шутка, ложь.
Несмотря на то что у полицейских нет никаких доказательств связи семьи Мюрвалль с убийством Бенгта Андерссона, они уже по меньшей мере семь раз допрашивали семидесятидвухлетнюю Ракель Мюрвалль в ее доме. Не далее как год назад Ракель Мюрвалль перенесла мини-инсульт… Похоже, мы имеем дело с откровенным преследованием со стороны полиции…
Несмотря на то что у полицейских нет никаких доказательств связи семьи Мюрвалль с убийством Бенгта Андерссона, они уже по меньшей мере семь раз допрашивали семидесятидвухлетнюю Ракель Мюрвалль в ее доме. Не далее как год назад Ракель Мюрвалль перенесла мини-инсульт… Похоже, мы имеем дело с откровенным преследованием со стороны полиции…
Подпись Даниэля Хёгфельдга. Так что он снова здесь. Во всей своей красе. Жесткости. Где он был?
Рядом короткая заметка о том, что ситуация с выстрелами в окно квартиры Бенгта Андерссона прояснилась. Однако полиция не связывает их с самим убийством. Реплика Карима Акбара: «Связь здесь в высшей степени маловероятна».
А Малин сидит за кухонным столом.
Листает газету.
Ракель Мюрвалль упомянула и Зака, и ее саму.
«Они были здесь семь раз и ломились в дом. У полицейских нет ни малейшего уважения к пожилой женщине. Но теперь мои мальчики опять дома…» Под мальчиками фру Мюрвалль подразумевает сыновей Элиаса, Адама и Якоба, которые вчера были освобождены, так как предъявленных им обвинений явно недостаточно для дальнейшего содержания под стражей.
«Они были здесь семь раз и ломились в дом. У полицейских нет ни малейшего уважения к пожилой женщине. Но теперь мои мальчики опять дома…»
Под мальчиками фру Мюрвалль подразумевает сыновей Элиаса, Адама и Якоба, которые вчера были освобождены, так как предъявленных им обвинений явно недостаточно для дальнейшего содержания под стражей.