– Я с ними обязательно встречусь, – сказал Нортон. – Но позже.

– Нет, не встретишься.

Он посмотрел ей прямо в глаза.

– Может быть, и не встречусь.

– Ты не можешь бесконечно избегать встречи с ними, – сказала Кэрол.

– Посмотрим.

Они стояли, глядя друг на друга, и до Нортона вдруг дошло, что предстоящая встреча с родными тревожит его так сильно потому, что он чувствует себя виновным в их смерти. Они погибли из-за него. Если б он не перестал встречаться с Донной, если б не бросил ее, она не отомстила бы ему таким образом. Проклятье, начнем с того, что если бы он вообще не связался с ней, не начал бы встречаться, ему бы не пришлось разрывать их отношения. Как ни крути, это по его вине родители, брат и сестры были убиты; вот почему он не хотел встречаться, говорить с ними, вот почему ему стало неуютно, как только он их увидел. Нортон не мог сказать, известно ли этой версии его родных о том, что произошло или произойдет с ними, но он боялся, что они набросятся на него, обвинят его в своей смерти, и хотя он справлялся со сверхъестественными змеями, блуждающими призраками и выложенными из книг рожицами, вынести встречу со своими родными он, пожалуй, не сможет.

– Поговори с ними! – настойчиво произнесла Кэрол.

Нортон смущенно откашлялся. Казалось, все эти годы, долгие десятилетия ушли, и он снова ощутил себя маленьким мальчиком, испуганным и сбитым с толку.

– Не могу.

– Ты должен!

– Не могу!

– Ты видел Биллингса? – спросила Кэрол.

Он покачал головой, гадая, куда действительно пропал работник.

– Он мертв, – сказала Кэрол, и Нортон уловил в ее голосе дрожь. – Она его убила.

– Она?

– Донна.

Нортона захлестнула холодная волна.

– Поговори со своими родителями, – настаивала Кэрол. – Поговори со своей семьей!