– Посмотрим. Думаю, на анонимном счету эти денежки хранились недолго. Получатель переводил их на другой счет, открытый на чье-то имя.

– А ты можешь проследить за переводом?

– Попробую. Только если он явится за своими деньгами сам – пиши пропало.

Я поблагодарил его и отключился. Спустился на первый этаж, стараясь не думать о том, что Сильви могла просто уклоняться от налога или выплачивать ренту какому-нибудь дальнему родственнику. Я нутром чуял, что попал в точку: она платила частному детективу. И у него материалов должно быть выше крыши. И возможно, он знает, кто убийца!

Я остановился перед стеклянной дверью подъезда. Снаружи по стриженым газонам разливались нега и радость жизни. Усатые мужчины в спортивных костюмах, женщины в длинных облегающих брюках и ярких футболках. Ребятишки резвились на спортивных снарядах. Весь этот маленький мирок жарился на солнце, как колбаски на вертеле.

Я опять набрал номер Фуко. Он ответил почти сразу.

– Фуко? Это Дюрей.

– Мат? А мы как раз о тебе говорили.

– С кем?

– С женой. Мы с сынишкой в парке Андре-Ситроен.

Я ушам своим не верил: с самого утра я тут жду новостей, а этот придурок преспокойно отправился на прогулку!

Но я подавил гнев, вспомнив о Люке, который шантажом добивался послушания своих сотрудников.

– У тебя есть для меня новости?

– Мат, такое понятие, как воскресенье, тебе знакомо?

– Сожалею.

Сыщик засмеялся:

– Нисколько не сожалеешь. И я тоже. Ты звонишь насчет Лонгини? Этот парнишка – человек-невидимка.

– Ты узнал его новую фамилию?

– Нет. Префектура Безансона всячески препятствует поискам. У Службы безопасности ничего нет. Зато в Службе криминалистического учета на него заведено специальное досье.

– Что ты несешь?