– Глаза… налитые кровью глаза за ледяной стеной… – Люк был на грани истерики. – Лицо… Оно изранено… Я вижу кровь… вырванные губы… искромсанные скулы… Я…

– Продолжайте. Отвечайте на вопросы.

Его голова бессильно упала на грудь.

– Люк?

Глаза его были открыты. По щекам текли слезы. В то же время он улыбался. Страдания и испуг улетучились. Выражение лица было радостным. Он походил на изображения святых эпохи Возрождения в ореолах небесного сияния.

– Что происходит?

Его улыбка искривилась, стала злобной:

– Он здесь.

Что-то невыразимое проникло в комнату. Мне показалось, что запах гниения усилился. Я посмотрел на других. Корина Маньян дрожала. Левен-Паю чесал затылок. Специалист по изгнанию демонов крутил в руках «Римский требник», чувствуя искушение его открыть.

– Люк, кто там? О ком вы говорите?

– Таких вопросов не задавайте.

Голос Люка снова изменился. В нем появились брюзгливо-властные нотки. Психиатр не дал себя смутить:

– Опишите мне того, кого вы видите.

Люк усмехнулся, опустил подбородок. Его глаза пристально смотрели снизу на гипнотизера, в них была невыразимая ненависть:

– Я сказал: никаких вопросов в этом роде.

Зукка наклонился ниже. Завязалась настоящая схватка:

– У вас нет выбора, Люк. Опишите того, кто находится за стеной из льда. Или из лавы.

Люк нахмурился. Теперь его лицо стало отвратительным, холодным, злым. Оно источало недоброжелательство.

– Льда больше нет, – прошептал он.

– А что есть?