Над заливом толклись причудливой лепки облака. Одно напоминало человеческую голову, но уж через несколько секунд изменило форму и сделалось похожим на свирепого дракона.

Лети учились плавать под присмотром инструктора. Отдыхающие заплывали по возможностям далеко и вылезали по никелированной лесенке на дощатые мостки. Иногда в воде даже образовывалась небольшая очередь – кому первому вылезать.

По береговой дороге сновали машины.

В поселке многие уже закрывали свои бунгало и уезжали.

Календарное лето продолжалось, вовсю пекло солнце, но лето отпускное подходило к концу.

Море, сияя серебряной рябью, медленно катило к пляжу широкие плоские волны. Море всегда в движении, даже если простым глазом не видно.

Он мечтал умереть здесь, у пролива, чтобы в последние свои секунды посмотреть на воду – и заснуть навсегда, в умиротворении и покое.

Может быть, и удастся, если он постарается все оставшееся ему время держаться поближе к воде. И подальше от врагов – пока не придет решающий час.

Но он должен быть начеку. Все уже готово.

Арон осторожно спустился по узкой лесенке. Машину он спрятал в роще неподалеку.

Надо последний раз поговорить с Герлофом Лавидссоном. Ближайший телефон-автомат в Марнесе. Он поставил себе за правило – не звонить с одного телефона дважды.

Земля обетованная, 1940-1945

Земля обетованная, 1940-1945

Битва с контрреволюцией затянулась.

Влад очень устал.

Сколько людей ушло… Ему уже не кажется разумным приказ: каждый враг народа должен назвать несколько имен, соучастников преступной группы. А те, в свою очередь, еще несколько.

Правда, в последнее время жернова чуть поутихли.

Но сколько людей ушло!

Трушкин расстрелян.

Учителя и врачи.