– Зачем он дважды поднимал руки?
– Не знаю. Поднимал – и все.
– А кто был тот полевой игрок, папа?
– Тот игрок был Г. Ф. Грейс, младший брат В. Г. Он всего через несколько месяцев умер. Но по крайней мере, одна была великая минута в его жизни – двадцать тысяч человек все до одного попросту сошли с ума от волнения. Бедняга Г. Ф.! Слишком рано он умер.
– Ты когда-нибудь ловил такой мяч, папа?
– Нет, мальчуган. Я никогда не был особенно хорошим полевым игроком.
– Ты ни разу хорошего мяча не поймал?
– Ну, этого я не сказал бы. Видите ли, лучшие поимки – это часто простые случайности, а я помню одну поразительно счастливую случайность такого рода.
– Пожалуйста, расскажи, папа!
– Хорошо, голубчик. Я играл на срезке. Это, чтоб вы знали, очень близко к воротцам. Подавал Вудкок, а он тогда славился как самый быстрый подающий в Англии. Матч только начался, и мяч был еще совсем красный. Я вдруг увидел что-то вроде красной вспышки, и оказалось, что мяч у меня в левой руке. У меня и времени не было пошевелить ею. Он просто взял да и оказался там.
– У-у!!!
– Я еще одну такую поимку видел. Это сделал Ульетт, неплохой игрок из Йоркшира – этакий большой крепкий парень. Он подавал, а отбивающий – это был австралиец в отборочном матче – ударил со всей силы. Ульетт мяча видеть не мог, но он просто выбросил руку вперед – и вот он мяч, в ней.
– А если бы мяч в него самого попал?
– Ну, тогда бы ушиб крепко.
– Он бы заплакал? – это Щекастик.
– Нет, сын. Для того и игры, чтобы научить ушибаться и не показывать этого. Представь, что…
Из коридора послышались шаги.
– Боже мой, дети, это мама. Сию секунду закройте глаза. Все в порядке, дорогая. Я поговорил с ними очень строго, и, думаю, они уже почти спят.
– О чем вы говорили? – спросила Госпожа.
–