Кому отойдет его доля в «Колтано»? Лоику, как и предполагалось в те времена, когда тот был с Софией? Или Старик изменил завещание и перераспределил свое имущество ввиду предстоящего развода? Нет. Эрван вспомнил, что в сентябре отец продал все свои акции, чтобы вылезти из финансовых затруднений, в которых сам Эрван толком ничего не понял. Оставалась наличность. И без сомнений, немало добра, «добытого нечестным путем», как говорили в Конго.

Эрван всегда клялся, что не прикоснется к своей доле, но обстоятельства переменились: он видел отца в деле, смог оценить, как тот рискует в дебрях Катанги, лишь бы побольше оставить детям. Речь теперь шла не о наследстве, а об усилиях целой жизни… Посмотрим. Но от одной мысли, что придется назначить встречу нотариусу и окунуться в проблемы денег и порядка наследования, у него начинались спазмы в желудке.

Лоик прекрасно с этим разберется. Он позвонил ему, но братец послал его куда подальше. Эрван повысил голос и заодно велел заняться организацией похорон на Бреа. В конце концов, моряком в семействе был именно Лоик. В результате тот согласился ворча – Эрвану он казался все более и более странным. А самым удивительным было то, что брат вроде бы не испытывал страха, а ведь насильственная смерть Монтефиори и убийство Морвана должны были вогнать его в ужас – Лоик принадлежал к категории «смелее, смываемся!». Что он задумал?

Если уж говорить о мандраже, то лучше б Эрвану побеспокоиться о собственной судьбе. После всего, что он видел и пережил в Катанге, он стал тем свидетелем, которого нужно убрать как можно скорее. Кого ему следовало опасаться? Мумбанзы? Подельников Понтуазо? Еще каких-нибудь убийц?

Телефон зазвонил: Одри. Очень вовремя.

– Что у тебя?

– Перечитываю дело Криеслера.

– Ну и?..

– Как была куча неясностей два месяца назад, так и осталась.

– Никаких связей с Изабель Барер?

– Ни хрена. Крипо много раз лечился в психиатрии, прежде чем попал в полицию. У меня есть список заведений. Нужно будет сравнить со списком по Барер, но вряд ли они сидели рядышком в смирительных рубашках. В те времена она еще жила в Клермон-Ферране…

– Когда вы взломали ее кабинет, ничего подозрительного не нашли?

– Ты прекрасно знаешь, что мы нашли.

– Кроме вырезок из прессы и адресов.

– Было еще досье на Анн Симони.

– Где оно?

– В папке, которую тебе дали.

– А что-нибудь еще?