– Та женщина видела, как мы оба въехали в город. Тебя спросят о том, кто это был с тобой.

– Ты прав. Прости.

– Похоже на убийство, не правда ли?

– Да, Джек, похоже.

Мы следовали за Уилфом по заросшей тропе, вилявшей среди деревьев, вдоль речки, протекавшей через город. В других обстоятельствах окрестности можно было бы назвать милыми.

– Этот ручей питал мельницу, – обратился к нам через плечо Харриданс. – Сюда, Цезарь! – подозвал он к себе пса, забежавшего чуть вперед и уже терявшего терпение, и остановился, проведя рукой по своей загорелой лысой макушке. – Столько лет ходил я этой тропой на работу! – проговорил он негромко. – Какой оживленной она была тогда, телеги катили туда и сюда с грузом железа… Мы выходим к плавильне, пруд остается сзади.

Мы вышли на прогалину, на которой находилась плавильня, как раз когда начали капать первые крупные капли дождя. От былой мастерской остались лишь невысокие руины: неровные остатки деревянных стен, черные и обгорелые, увитые плющом. В одном конце стены развалившиеся остатки водяного колеса прислонялись к круглому сооружению с вороньим гнездом наверху. Печная труба, вне всяких сомнений. За развалинами я увидел длинное прямоугольное пятно коричневой грязи, посреди которого ныне протекал ручей. По берегам бывшего пруда располагались круглые, заросшие растительностью холмы.

– А это что такое? – спросил я у Уилфа, указывая на них.

– Груды шлака, – объяснил старик.

Увидев высохший пруд, пес попытался рвануться к нему, но хозяин удержал его, ухватив за загривок.

– Нам нужно найти что-то, чем можно копать, – проговорил он, уводя нас внутрь руин через пролом в стене. Здесь просторный каменный пол зарос травой. В одном конце его располагался старый печной сарай. Стены его разрушились, однако большая каменная печь стояла вся в саже, но целая. Внизу ее чернело отверстие: это явно был слив для расплавленного железа. Уилф принялся ковыряться в лежавшем на полу соре. Мы с Бараком оглядывались по сторонам. Дождь уже разошелся вовсю, и крупные капли барабанили по нашим головам и по каменному полу.

– А здание оказалось побольше, чем я представлял, – заметил я. Даже по прошествии стольких лет в воздухе угадывался запах железа.

Харриданс посмотрел на нас. Ему удалось обнаружить остатки лопаты с проржавленным клинком.

– Если бы огонь начался здесь, ему потребовалось бы довольно много времени, чтобы охватить весь двор, – сказал он. – И эти стены не были высокими: через них мог бы перелезть едва ли не кто угодно.

В памяти моей вновь проступили слова Эллен: «Он горел! Бедняга, он был весь охвачен огнем…» Он, то есть кто-то один, – подумалось мне. – Не находился ли другой к этому времени уже в пруду?