«
Уже в четвертый раз надоедливый репортер из «Афтонбладет» звонил в надежде получить комментарии по только что опубликованному новому видео о Пролиге, которое неожиданно появилось в Сети.
Юнгберг остановил видео на компьютере. Видео обновилось с тех пор, как Севиньи десять минут назад сообщили о нем анонимным звонком. Похоже, настырный журналист получил такой же звонок — о закрытом чате, где проходил суд над Пролигом, устроенный его похитителем.
Юнгберг поерзал на стуле. Фильм оказался таким же отвратительным, что и предыдущий. Хотя страдания, которым подвергался пленный, на этот раз были не столь очевидны. Теперь Пролиг не был голый, окровавленный и покрытый испражнениями. Его обтерли, причесали и надели на него рубашку. Однако настроение стало еще более гнетущим. Видео показывало судилище. Или, в худшем случае, некролог. На этот раз голос незримого похитителя в видео не присутствовал. Только сам Пролиг, который признавал себя виновным и, заикаясь, читал свой собственный приговор. Никаких требований выкупа в фильме не упоминалось. Ни слова об условиях, на которых пленный может быть отпущен на свободу. О наказании тоже не говорилось. Однако Юнгбергу казалось, что Пролиг по-прежнему жив. Обновление видео дало ему слабую надежду. Похититель заложил в видео таймер, отсчитывающий время.
Сотые доли секунды мигали, постоянно сменяясь.
Осталось 14 часов.
— Выложили новое видео.
Рикард резко свернул к квартире Коскинена на Хагагатан, 20. Мария помахала ему рукой. Рикард показал ей, что сейчас подойдет, и вернулся к разговору с Юнгбергом по телефону.
— Похититель выдвигает условия?
— Нет. Но надо торопиться. Похоже, похититель намеревается казнить Пролига. Видео — это суд. С таймером.
— Что?
— С обратным отсчетом — до приведения приговора в исполнение. Через четырнадцать часов.
В голосе Юнгберга Рикарду почудились признаки стресса — не самое обычное для коллеги состояние.
— Есть ли у нас хоть какие-нибудь зацепки? Как, черт подери, мы его разыщем?
— Мы с Беатрис перелопатили все. У нас получился список из двадцати шести имен людей, которым Гренфорс и Пролиг сильно навредили своими совместными делишками. Кое-кому из них я успел позвонить, но у них алиби. Многим дозвониться не удалось, но завтра попробуем позвонить еще раз и пригласить их на допрос.
— Я приеду и помогу тебе.